- Не прощу. И ты не ошибся, я – ведьма. Кстати, ты так быстро разучился стучаться перед тем как войти в мои комнаты? Плохо, я тебя научила.

- Не говори больше так. Нас услышат. Ты – моя жена и принадлежишь мне, - побагровел барон.

Он бы ринулся вперед, схватил бы Люцию, да не посмел. Нельзя так с кошкой, никогда она не простит. Только за дверью от баса Розена вздрогнул всем телом суровый страж.

- Я не жена тебе больше, - спокойно ответила хрупкая женщина.

- Никто не расторгнет наш брак, слышишь?

- Я отказываюсь быть твоей женой! Этого достаточно.

Легкая улыбка прошлась по губам ведьмы. Барон был взбешен. Ему стоило громадных сил взять себя в руки.

- Зато я от тебя не отказываюсь.

- Не отказываешься? Ты УЖЕ отказался, уже предал меня!

- Когда? - голос мужчины внезапно стал сиплым, он дернул воротник камзола, чтобы дышать.

Несколько драгоценных пуговиц оторвались и упали в солому. Каждая из золота, в центре каждой полыхает рубин, а по краю выбито имя Розен. Люция проводила пуговки взглядом. К утру она их непременно отыщет и отдаст Герберту в благодарность. Парень умный, не попадётся, когда решит их продать.

- Тогда, когда меня волокли сюда стражи.

- Я ошибся. Прости меня.

- Или тогда, когда ты оставил меня здесь без воды и еды, без удобной постели.

- Угощайся. Здесь сладкое вино, вода, все те лакомства, которые ты так любишь, - барон поставил корзину к ногам жены.

- Я не приму от тебя даже корочки хлеба.

Розен скрипнул зубами. Он не привык слышать отказы. Всегда и везде брал то, что хотел. Бесстрашный завоеватель, надежный хранитель границы своей страны, сильный, крепкий. Кто смел так разговаривать с ним? Но под взглядом Люции он терялся, превращался в робкого влюбленного юношу. Один только раз осмелился повысить на нее голос, обвинил в колдовстве, выгнал и ... И полностью уничтожил себя. Кажется, исчезни жена, он сдаст замок и все свои земли любому без боя. Просто не станет смысла в победе, некому будет ее посвятить. К чьим ногам бросить?

- Зенону нужна сильная мать.

- Вспомнил о сыне?

- Я всегда о нем помнил. Умоляю, поешь. Хотя бы немного.

- Нет.

- Люция, ты нужна мне, ты нужна нашему сыну.

Полный тоски взгляд мужа откликнулся болью в сердце Люции. Они так сильно любили друг друга, но разве можно простить того, кто предал тебя? Наверное, можно. Однако Розену хватило смелости отвергнуть не только ее, но и сына! Он лишил их мальчика материнского молока, из-за этого кроха заходился в плаче. Такое нельзя простить никому, никогда!

Розен упал на колени. Грозный мужчина сделал это впервые за всю свою жизнь. Он не боялся так смерти, не боялся так сильно бесчестия, как боялся теперь остаться навсегда без любимой. Барон склонил голову перед колдуньей так низко, как только мог.

- Прости меня. Я сделаю все, что пожелаешь.

- Я хочу, чтоб ты убрался из моих новых покоев. Вместе со своими подачками. Будешь пить вино – помни, как оставил кормящую мать Зенона без капли воды. Будешь есть – вспоминай, на что обрек меня. Останешься в спальне с девицей, вспоминай о том, что потерял навсегда. Никогда больше ты не сможешь насладиться ничем сполна. Всегда будешь вспоминать обо мне. И даже с женщиной ничего у тебя не выйдет. Будь проклят! Не муж, не воин и даже не мужчина! Мужчины так не поступают.

- Да как ты смеешь! - Розен вскочил на ноги. Он успел занести руку для пощечины, скорее удара. Люция не дрогнула, смотрела все так же презрительно и улыбалась.

- Только посмей, тогда ты и сам себя уважать не сможешь.

- Мерзавка!

Барон бросился к выходу. Люция расхохоталась вслед мужу. Через минуту в дверном проеме возник страж.

- Унесите это. Я не принимаю подарков от недостойных.

Ошарашенный стражник молча выполнил приказ. Подобрал с пола корзину и выскочил за дверь. Лязгнул засов. Девушка отошла в самый темный угол, прислонилась спиной к холодной влажной стене. По ее лицу потекли горькие слезы, грудь содрогнулась от беззвучных рыданий. Она потеряла любимого навсегда, никогда его больше не увидит, разве что на суде. Нет больше их семьи, ничего не осталось от той великой любви, что была. От того сильного чувства, из-за которого, осталась в этом мире колдунья. Не обнять ей его на прощание, не вдохнуть запах его сурового тела. И ничего уже не удастся исправить. Она проснется вдовой. Нельзя простить предателя! Зачем только она влюбилась в барона, зачем вышла на ту поляну в лесу? Лучше бы и не видела его никогда!

Глава 13