- Не ошибитесь. Лучше переписывать текст раз в пятьдесят лет, чтоб бумага сохранилась.

Старик обернулся на стражника.

- Слово божие нетленно, я сохраню твою молитву в своем сердце.

- Я верю вам. Позвольте написать еще одну "молитву". Это так облегчит мою душу.

- Пусть так.

Страж вышел за дверь и прикрыл ее за собой. Лишь бы только не проникнуться сочувствием к ведьме. Впервые он видел настолько смелую женщину. Баронесса вела себя так, будто ничего не боялась. Ни священника, ни суда, ни собственной смерти. Если б все стражи вели себя в бою так, как она, то...

Люция быстро-быстро начала писать инструкцию. Ей и младенцу нужно будет влить по одной капельке волшебного зелья в рот в тот самый момент, когда душа будет готова вылететь из тела. Не раньше и не позже, за мгновение до смерти. И произнести в ту же секунду: "Пять сотен лет до пробуждения и полного исцеления".

Сам же старик мог выпить зелье, когда ему будет угодно. Одной капли хватит на долгую жизнь.

- Что, если больше? Я могу ошибиться, - опасливо спросил отец Паул.

- Ничего не случится плохого. Вы просто потратите напрасно зелье. Достаточно одной капли.

- Я тебя понял, дочь моя, - старик еще раз оглянулся на дверь, - Но хватит ли у меня силы договориться с дьяволом? Я не хочу терять душу.

- Душа останется с вами. Зелье подобно книге, вам лишь нужно будет внести в нее нужную запись своим голосом.

- Голос подобен ветру, его невозможно сохранить. Тем более, что жидкость все время меняет форму.

- Верьте мне и делайте так, как прошу.

- Хорошо. Я верю. Для тебя я приготовил особое распятие. Его мне подарили, когда я был в Ватикане.

- Я сама надеялась посетить Ватикан, жаль, не успела. Что ж, значит, сделаю это позже. Быть может, к тому времени он станет еще прекрасней, а может, превратится в руины.

- Сегодня будет суд над тобой...Выступят свидетели всех твоих преступлений. Потом градоначальник обратится к досточтимому барону...

- Розен тоже там будет?

- Полагаю, что так.

- Мой сын?

- Малыш останется в замке.

- Жаль, я так хотела его увидеть перед тем как… - женщина осеклась, закусила до крови губу, вскинула голову и пристально посмотрела в глаза святого отца, - Обещайте, что не бросите Зенона, - из глаза баронессы выбежала слезинка, женщина тут же ее смахнула, будто стесняясь своей слабости, - Перережьте горло моему малышу, а потом влейте каплю зелья прямо в раскрытые губы. Пусть мой мальчик очнется вместе со мной.

- Я не могу обещать, что его похоронят в вашей могиле. Скорей всего, в фамильном склепе, вместе с предками, - отца Паула в очередной раз передёрнуло от открывшихся перед ним перспектив. Оживший мертвец – звучит, как ни крути, неспокойно и навевает откровенно дурные мысли.

- Это и не важно, главное, чтоб вы запомнили место. Он сам не сможет откопаться из земли, слишком маленький еще, я должна буду помочь. Или вы.

- Тебе самой хватит сил, чтобы раскрыть покров могилы?

- Хватит, даже не сомневайтесь. Какой бы она ни была, я выберусь на свободу. Только...

- Только что, дочь моя?

- Вы приняли сан, значит, отреклись от всех слабостей плоти.

- Я тверд в своей вере и не жалею о сделанном выборе.

- После того, как вы выпьете капли у вас точно не родится потомков. Ни единого на Земле.

За дверью темницы послышались голоса, они как будто бы приближались. Отец Паул заторопился.

- Набросься на меня на суде. Начни бесноваться, тянись к моей шее. Докажи делом, кто ты есть, ведьма. Чтобы ни у кого сомнения не осталось.

- Зелье у меня. Я уже испытал его – вылил несколько капель под дуб рядом с замком. Он не зачах.

- Что ж, через пятьсот лет это будет красиво смотреться. На растения капли действуют чуточку иначе, чем на людей.

- Ваши украшения отдали на сохранение герцогу Улисскому.

- Розен отдал?

Щеки Люции загорелись нехорошим румянцем. Вот и вся цена любви Розена. Ее драгоценности он и то отдал другой! Наверняка герцог Улисский передаст все своей дочери. И это она пойдет к алтарю в рубиновом гарнитуре Люции. Рука об руку с ее мужем!

- Именно он.

- Что ж. Я заберу свое, чуть позже, - девушка нахмурилась, - Вот еще что. Будьте внимательны с Гербертом. Он очень хочет помочь мне, постарайтесь сделать так, чтобы не совершил глупостей.

Глава 7

Герберт уединился в дальнем углу оружейной. Заржавелые наконечники копий словно ждали приглашения в бой, отсвечивали багровым лезвия старинных мечей, надломленные, в засечках, которые теперь уже ничем не убрать. Смотрели на парня сурово, словно спрашивали – готов ли он себя испытать как те, кто владел этими мечами в битвах?