— Слышал?

— Слышал. Надо же, как у твоего муженька подгорело: зубами так и клацал от злости! Ты вела себя умно — фактами так его и пришпилила к стене! — усмехнулся Голубев.

— Да-да-да. Умная дура — это про меня.

— Я приеду? — спросил Макс, помолчав.

— Нет. Эти дни хочу побыть одна. У меня отгулы.

Хотелось сказать: «Идите вы все к чёрту», однако не посмела. Я же работник культуры, максимум, на что способна, так это в сердцах бросить: «Твою петрушку».

— Послушай, я тебе уже говорил, но вновь попрошу тебя уехать со мной. Хоть послезавтра.

— А почему не сегодня или, скажем, завтра?

— Есть дела, которые надо завершить.

Я замолчала.

— Эй, ты там совсем раскисла?

— А ты как думаешь? Если Кир начнёт войну, я останусь без детей.

— Не переживай. Кир имеет права так говорить, всё же, как я понял, Стёпа — его родственник. А у нас с тобой ещё будут свои дети. Обещаю. Вот увидишь.

— Ты заглядываешь так далеко, — вздохнула я. — Даже не знаю. Всё начинать сначала…

— Начинать сначала всё равно придётся со мной или без меня. — Макс с минуту помолчал, а потом, не дождавшись ответа, продолжил немного громче и напористее: — Послушай, если останешься со мной, я всё сделаю для того, чтобы ты была счастлива.

— Хорошо. Подумаю. — И отключилась, но минут через пятнадцать позвонила Максу снова: — Я согласна. Где и когда мы встречаемся?

— Через два дня в двенадцать, на выезде из города, там, где автосервис. Помнишь, где ремонтировали твою тачку?

— Да.

— Приезжай, буду ждать там.

* * *

Через два дня Макса Голубева арестовали. Проходя мимо в наручниках, он бросил, встретившись с моим взглядом:

— Это ты всё разыграла, артистка?

— Это мы с Киром.

— У тебя получилось.

— Ооо, я вообще полна сюрпризов!

— Дрянь.

Я промолчала. Было как-то… без разницы.

Глава 15

Кир

Двумя днями ранее

Я отвёз Стёпу в приют и договорился с игриво разговаривавшей и бессовестно кокетничавшей Петраковой забрать детей через неделю. И эта туда же. Не изработалась дамочка на ниве просвещения, потому возраста не чувствует — всё считает себя молоденькой барышней.

Пообещав Оле и Стёпе звонить как можно чаще, вернулся на работу, поскольку требовалось согласовать некоторые вопросы по задержанию особо опасных преступников. Разрабатывали эту операцию совместно с конторскими в строгой секретности.

Часа через два выгоревший эмоционально и уставший физически приехал домой, нехотя открыл дверь — возвращаться в свою квартиру совсем не хотелось. Со мной, пожалуй, это было впервые, ибо с женой предстоял сложный разговор, и я не представлял, чем он закончится.

— Ну что, Валерия, поговорим?

— Конечно. — Она встала из-за стола, за которым сидела до этого, и отодвинула от себя ноутбук. — Что ж, начнём с тебя?

— Нет, с тебя.

Я не стал переодеваться в домашнюю одежду, в чём был, в том и рухнул на диван. Ко мне подлетел пёс и, как обычно, начал требовать внимания. За пару дней, развлекаясь в одиночестве, научил его подавать лапу. Но сейчас было не до игр. Я бросил взгляд на собачью видеоняню и понял, чем занималась, сидя за ноутбуком, Лера до моего прихода.

— И что ты там обнаружила? — усмехаясь, кивнул на гаджет.

— В том-то и дело, что ничего, — раздосадовано ответила она.

— Искала на меня компромат?

— Скажу честно: искала. И запуталась. Понимаешь, — задумалась она, — со мной происходят какие-то странные вещи. — Я молчал, ожидая признания жены в том, как она, точнее её бывший возлюбленный, установил в моём смартфоне сущую безделицу — многофункциональное приложение для прослушки телефона. Но Лера молчала, подыскивая нужные слова и вскоре, видимо, нашла: — Если быть краткой, я пришла к выводу: либо ты святой, ни в чём не виноват, и я подозревала тебя зря, либо виноват другой человек, но тогда он оказывается подлецом, а я в лучшем случае — наивной и легкомысленной. Вот дилемма, да?

— Выходит, было бы лучше, если бы я оказался подлецом?

Лера замотала головой: нет.

— А когда с тобой начали происходить странные вещи? — уточнил я. — После того, как ты героически, порывшись в моём смартфоне, установила незаконную аппку?

— Это не я.

— Даже не сомневаюсь. У тебя же голова закружится, и рука не поднимется совершить такое, а если поднимется, то от страха будет трястись так, что на нужную сенсорную кнопочку всё равно не попадёшь, просто фобия какая-то, которую ты никогда не можешь победить. И профессия не спасёт. Эмоции можно научиться скрывать на сцене, а вот в реальной жизни всё по-другому. К счастью, не бывать тебе шпионом.