— Но это пока, скоро будет жить… в нашей квартире, — сориентировалась я, обойдя до поры до времени неприятную тему. Нечего расстраивать больную женщину.

Кир вопросительно взглянул на меня, но ничего не сказал.

— Они жили в этом городе? — продолжила допрос Галина Васильевна, снова обращаясь к Стёпе.

— Да. На улице Мечникова.

— А как их звали?

— Маму — Светлана, а бабушку — Алиса Витаминовна. Ой, как его… — малыш силился вспомнить правильное отчество.

— Вениаминовна? — поправила тётушка.

— Да, Ве-ни-а-ми-но-вна, — с трудом повторил Стёпа.

— А что ты знаешь о дедушке? — продолжала задавать вопросы Галина Васильевна, становясь всё более напряжённой.

Неужели Стёпа из семьи тех самых родственников брата, которых она ищет?

— У меня нет дедушки. Он был, конечно, но давно умер, ещё в Германии, я его никогда не видел и фотографий тоже не видел.

— В Германии? — разочарованно протянула тётушка. Что-то у неё, должно быть, не сходилось. — А сколько лет было маме, когда она умерла?

— Двадцать девять. У неё день рождения первого августа, а пятого августа мама умерла.

— Неужели Алиска была уже беременной, когда разводилась с моим братом? — непонимающе взглянула на Кира Галина Васильевна. — Но почему молчала всю жизнь? Мы с мужем искали её много лет, но она как в воду канула. И вот…

— Тётушка, ты хочешь сказать, что бабушка Стёпы — та самая жена твоего брата? Который ушёл от неё, а вскоре погиб?

— Да, Кир. Похоже, что Стёпа… мой внучатый племянник. Слишком редкое имя и отчество у Алиски, чтобы это было просто совпадением. Да и дочь она всегда мечтала назвать Светой, а сына — Стёпой. И по срокам всё совпадает.

Малыш непонимающе посматривал то на меня, то на Кира.

Я удивлялась, почему Кир раньше не нашёл родственников при своих-то возможностях. Может, Галина Васильевна не просила, и он не искал?

— А где ты родился, Стёпа? — спросила тётушка.

— В Германии, мы только два года назад приехали сюда. Бабушка говорила, что Наукоград — её родина.

— Вот это Санта-Барбара! — воскликнула Галина Васильевна, посмотрев на племянника. — Вот это я понимаю! Боевая женщина — наша Алиска! Потому ты не мог когда-то её отыскать по фамилии имени-отчеству и году рождения — сначала она моталась с семьёй по стране, потом вовсе уехала за границу, видимо, вышла замуж за немца и поменяла фамилию. Так и затерялись следы.

— Совпадения совпадениями, но эту версию нужно проверять, — усмехнулся Кир.

Для меня предполагаемое родство Галины Васильевны со Стёпой ничего не меняло, я по-прежнему была настроена усыновить детей.

Можно было и дальше строить красивые предположения, удивляться превратностям судьбы, однако вскоре мы попрощались с тётушкой, ибо поджимало время: Киру нужно было возвращаться на работу, малышу — в приют, а мне — домой, чтобы наконец избавиться от остатков ангельских крыльев и пересесть на метлу.

* * *

Войдя в свою квартиру, огляделась: всё точно так же, как и два дня назад, когда уезжала.

Что я в ней хотела обнаружить?

Следы пребывания чужой женщины?

Но Кир очень осторожен и чистоплотен. Если кто-то и заходил, то все следы были немедленно уничтожены.

Шарик вертелся возле ног, повизгивая, ластился, вставал на задние лапы — радовался. Я потрепала его по загривку и погладила — тоже соскучилась.

Всего-то ничего живёт у нас пёсик, а, кажется, был всегда.

Я вдруг поймала себя на мысли, что улыбнулась только сейчас, когда оказалась дома, только здесь я почувствовала себя счастливо и защищено. Ах, как не хочется продавать эту квартиру, мой тёплый, светлый оазис, созданный собственными руками!

Я походила по гостиной, заглядывая во все углы, а потом включила телевизор: скоро начнутся новости, в которых киношники обещали показать сюжет о нашем успешном выступлении на конкурсе детских театральных коллективов.

Я едва нашла пульт, потому что Шарик загнал его под свой коврик-лежанку у кресла, и сделала телевизор погромче.

Материал о нас киношники уложили в две минуты, зато о юбилее местного театра рассказывали долго и нудно.

Ведущий поведал об истории театра, поколениях артистов, служивших в нём, потом передал слово молодому и талантливому худруку Сухаревскому.

Сергей Александрович рассказывал о нынешнем составе труппы, о творческих планах коллектива, о себе как мастере.

Ничего интересного и нового в его выступлении не было, одни стереотипы, выстроенные по определённому плану: как пришёл к идее поступить в ведущий театральный вуз страны, с каким трудом занимал профессиональную нишу, каких успехов добился.