Но сейчас мне хотелось приобрести для всех какой-то общий, объединяющий элемент, чтобы завтра мы все почувствовали себя одной семьёй. И я, предположительно, знала, что это.
Конечно, моя зарплата не совместима с жизнью, как и у многих, но в руках была заветная карточка мужа, и я собиралась оторваться, как в последний раз, потому мысленно скакала в розовых очках по облакам в окружении белых единорогов и представляла, как интересно, сытно и красиво мы проведём новогодние праздники.
Поднявшись на третий этаж, где продавалась новогодняя символика: ёлки, гирлянды, игрушки, костюмы, другая всякая всячина, мы прошли по рядам блестящих, сверкающих нарядов и наткнулись взглядом на футболки разных размеров и разных цветов с символом этого нового года. Во-от, это то, что нужно.
— Дети, а давайте завтра перед праздником все наденем такие ярко-зелёные, как ёлки, футболки с золотистой змейкой и устроим фотосессию?
— Ура! — закружился вокруг себя на одной ноге Стёпа. Он вообще на все мои предложения реагировал с радостью и со всем соглашался. Я вопросительно посмотрела на Олю.
— А после праздника снимем? — осторожно поинтересовалась она.
— Как хотите. Можете даже лечь в них спать. Они же ваши.
— Ура! — снова взвизгнул Стёпа.
Пока ходили по супермаркету, не заметили, как стрелки часов подошли к половине второго. Мы заскочили в кафе, почувствовав голод, и заказали себе большую пиццу «Маргарита», апельсиновый сок и клубничное мороженное — ещё прошёл почти час, и домой мы ввалились с пакетами-сумками в половине четвёртого, но Кира ещё не было. И звонков, сообщений от него тоже не было.
Зато меня ожидала масса SMS от Макса: «Лерчик, куда пропала?», «Почему не отвечаешь на сообщения?», «Очень хочу тебя видеть, мы можем встретиться?», «Надо поговорить». Я вздохнула: желания и настроения встречаться с Максом без дела у меня, увы, совсем не было, особенно, когда в гостях дети, которые отнимают бо́льшую часть времени и сил.
Вот и сейчас нужно готовить ужин.
Я дала детям задание: смастерить из шишек, найденных в экопарке, разноцветной фольги и других материалов ёжиков, пингвинчиков, лисичек, которых мы поставим под новогоднюю ёлочку, и, включив малышам фоном мультики, отправилась на кухню.
На все сообщения Макса ответила одним предложением: «Прости, до Нового года не получится, занята. Когда смогу, напишу».
Он тут же спросил: «У тебя Стёпа?»
Я улыбнулась: «У меня двое: Стёпа и Оля — его подруга».
«Хорошо, буду ждать, сколько потребуется», — ответил Голубев.
А Кир всё не возвращался.
Я прислонилась лбом к холодному окну, за которым уже сгущались сумерки, и до боли закусила губу, чувствуя себя абсолютно несчастной: вот где он? Хотелось реветь, потому что мои ночные тяжеловесные аргументы в пользу того, что муж меня любит, сейчас не казались уж такими мощными. Да, чему бы грабли ни учили, всё равно на них наступаешь снова и снова.
Прямо адреналин какой-то при этом вырабатывается, который, как известно, вызывает привыкание. Вот и у меня привыкание к ошибкам-граблям.
Когда устала стоять, вглядываясь в уже нечёткие от приближающейся ночной мглы очертания домов, людей, машин, присела на прабабушкин антикварный стул. «Может, мудрости прибавиться?», — горько пошутила над собой.
Покрутила в руках смартфон: позвонить или нет? Но Кир всегда просил не беспокоить его звонками и сообщениями, ибо работа есть работа. Но не до этого же времени он на службе, помню, договаривался с Огурцовой о подмене только до двенадцати дня.
Состояние было близко к отчаянному, когда раздался звонок в дверь.
* * *
Я не успела встать со стула, как из гостиной в прихожую пронёсся вихрь: это дети, услышав звонок, решили, что к ним спешит Дед Мороз со Снегуркой. Должно быть, ваяя поделки, прониклись атмосферой Нового года.
Почти так и было — за порогом стоял Кир.
Он подхватил их обоих на руки и счастливо засмеялся:
— Скучали?
— Нет, мы с Лерой Алексанной ездили в магазин, набрали всякой вкуснятины, — отчитался Стёпа.
— А ещё купили одежду для всех: одинаковые футболки со змейкой, будем в них встречать Новый год! — добавила Оля. — Все!
Я улыбалась, потому что вернулся, как всегда, забывший ключи Кир, потому что дети казались счастливыми, потому что всё было здорово и радостно, потому что в дверном проёме заметила собачью морду.
Стёпа тоже увидел собаку и завизжал от восторга, муж поставил детей на пол и распахнул дверь, тут же из тамбура в прихожую влетел крупный пёс неопознанной породы, напоминавший больше овчарку, хотя что-то было от дворняги, хвост, что ли?
Пёс с заливистым лаем кинулся к малышу, едва не сбив с ног, покружился возле него, периодично вставая на задние лапы и прижимая от собачьего восторга уши.