– Ещё одного провала мы не можем себе позволить, – размышляет он, задумчиво откусывая кусок творожной ватрушки. Вкус изысканный, нежный. Настоятель почти улыбается, но быстро подавляет эту слабость. Война войной, а ватрушки – это святое.
Теперь перед ним стоит важнейшая задача: разработать план, который спасёт их от неминуемого краха. Южная Обитель, сильнейшая из всех четырёх, вместе с Западной остаются последними бастионами. Никакая человеческая сила не пробьёт её оборону. Но настоятель знает: времени у них мало. Даже самые непреступные крепости со временем могут пасть.
Он аккуратно отламывает ещё один кусочек ватрушки, наслаждаясь её мягкой текстурой. Во всей этой череде бедствий остаётся хотя бы одно светлое пятно: выпечка некой Ирины. Настоятель останавливается, глядя на оставшуюся половину.
– Кто бы ни была эта Ирина, она истинный мастер своего дела, – думает он, чувствуя лёгкий прилив вдохновения. – Наверняка одухотворена Великой Идеей.
Планирование продолжается, ватрушка убывает. «Великая Идея» требует жертв, но вкусное подкрепление ещё никому не мешало вершить судьбы мира.
* * *
Я покачиваю Олежека на руках. Младенец совсем крошечный, розовый и мягкий, как облачко. Но уже рвется в бой. За ментальной стеной рычит Демон, а Олежек ему весело машет, как будто это коллега по песочнице, а не древнее зло.
Рядом переминается с ноги на ногу Фирсов. Хмурый, с прищуром, он всматривается в белый туман за стеной. Мы оба пытаемся разглядеть, что там за существо. Ну, что-то разглядели.
– Не люблю кошаков, – выдает старый ликвидатор сухо.
Ну да, морда у этой твари кошачья. Чем-то напоминает Бегемота, но с кучей своих отличий. Если, конечно, представить, что кошка вдруг решила отрастить щупальцами, как спрут. В глазах котяры-каракатицы – жадность, такая, от которой инстинктивно хочется схватить пси-копьё и метко заехать прямо между этими глазами.
– Моё тело… – снова тянет оно свою шарманку, как заевшая пластинка.
Я перехватываю Олежека поудобнее и бросаю:
– Демонюга, ты ошибся адресом. Здесь твоего тела нет.
Щупальцевая тварь раздражённо шевелится. Кажется, мои слова её задели. Раздражённый взгляд, шипение сквозь зубы. Не понравилось ей слово «демонюга», видимо.
– Я не демонюга. Я – Высший Демон, – цедит она, словно это должно что-то изменить. – Король Теней обещал мне своего потомка. Своего ребёнка. Он говорил: когда захватит новое тело на Земле, я получу свою плату. И вот потомок появился…
Ах, вот оно как. Претензии и договора. Король Теней позарился на меня, а его щупальцевая шестёрка – на моего сына.
Демон скалит хищные зубы, будто думает, что это добавляет веса его бреду. Я перевожу взгляд на тварь, потом на Олежека. Он лениво зевает, его маленькие глазки едва открыты.
Ну да. Видимо, Демон не впечатлил его.
– Слушай, – говорю, качая малыша чуть сильнее. – А ты вообще откуда взялся? Тоже был человеком? Как-то не верится, слишком уж ты пупырчатый.
Тварь за стеной недовольно подаётся вперёд. Не хочет отвечать, ну и ладно. Ему больше нравится в ментальную стену долбиться.
– Филинов, он не пробьется? – Фирсов начинает волноваться.
– Это вряд ли, – отвечаю с ленцой.
Я смотрю на эту тентаклевую каказябру и думаю: «Ну что ж, раз уж заявился, давай знакомиться поближе.» Решение щёлкает в голове мгновенно. Ментально активирую Шельму из Жартсерка. Благо дотянуться ментальным щупом до браслета на моей руке в материальном мире не так уж и сложно.
Она появляется рядом, как всегда эффектно, будто только что сошла с подиума. Красотка – тут и спорить нечего.
На этот раз она блондинка. Золотистые волосы распущены, мягкими волнами спадают на плечи, переливаясь в свете. Едва заметный поворот головы – и на её губах расцветает игривая улыбка, от которой тени будто становятся светлее.
– Милый, ты меня звал? – мурлычет она, касаясь моего плеча лёгким движением, будто случайно.
Фирсов стоит рядом, выглядя так, будто его одновременно ослепили прожектором и облили ведром ледяной воды. На лице смешиваются недоумение и лёгкая паника. Он нерешительно переступает с ноги на ногу, пытаясь разобраться, что за чертовщина перед ним.
– Филинов, это точно Демон? – бормочет он, делая шаг назад. Я его сейчас прекрасно понимаю. Ментальное сканирование говорит одно, а глаза явно не согласны. Сразу вспоминается моя первая встреча с Шельмой.
Я не могу удержаться от усмешки.
– Ещё как Демон, учитель.
Шельма поворачивается ко мне с укоризненным взглядом, её театральный жест – настоящая маленькая драма. Она закатывает глаза, словно хочет сказать, что я окончательно разочаровал её.