В комнате бы мы все, конечно, не поместились. Размером она была не больше моей кухни в прошлой жизни, а свою маленькую кухню я в шутку называла домиком для хомяка.

Свита и граф с графиней остались на лестнице, а барон вынес из комнаты небольшую пыльную шкатулку.

— На, — протянул он мне. — Только потомок твоего отца может её открыть!

Я взяла шкатулку в руки. А где замочная скважина? Куда ключ-то вставлять?

По лицу барона пробежала ироническая улыбка. Наслаждается ситуацией?

Я решительно стряхнула рукавом пыль и поднесла шкатулку ближе к узкому окну. Мне нужен свет! Перевернула, рассматривая со всех сторон. Поняла! У шкатулки нет крышки, она открывается, как спичечный коробок! Тогда отверстие для ключа, скорее всего, где-то сбоку.

Обе стороны шкатулки украшала резьба из цветочного орнамента. В самом мелком цветке я увидела небольшой зазор.

Не раздумывая, достала свой ключик и вставила его в отверстие.

Шкатулка дрогнула, заиграла какую-то нежную мелодию и открылась прямо в моих руках.

Глава 72

Барон посмотрел на меня, на шкатулку, опять на меня.

В коробочке, коротая выехала из пазов, были украшения и какие-то документы. Барон взял документы, быстро пробежал глазами.

— Она — Ульнирика Рон Тахэти! — объявил барон всем присутствующим. — Здесь документы, заверенные жрецом и подтверждающие её принадлежность нашему роду.

Свита возбуждённо загомонила, молодая жена барона топнула ногой и чуть не свалилась с лестницы, граф Венсан помахал мне рукой и послал воздушный поцелуй.

Наша маленькая колонна развернулась, пошла той же дорогой в зал. Теперь я и барон замыкали шествие. Когда все повернули за угол, барон схватил меня за руку и толкнул в ближайшую дверь.

Я не удержала равновесие, кубарем залетела в комнату, хорошо, хоть ковёр немного смягчил удар!

— Сдурел? — взвизгнула я и кинулась к двери.

Как раз успела услышать, как в замке повернулся ключ.

Меня заперли! Вернулась, называется, в родовое гнездо! Чтоб оно провалилось со всеми башнями и шкатулками! А ключ? Зачем мне был нужен ключ, если я потеряла свободу?

Нет уж, прадедушка, со мной такой номер не пройдёт! Я подбежала к окну, собралась кричать и увидела, как на крыльцо выходят граф Венсан и графиня. Граф что-то недовольно говорил и размахивал руками, барон, кажется, его успокаивал и руками разводил.

И тут до меня дошло!

Я. Принадлежу. Роду.

В прямом и полном смысле этого слова! Я — девушка, которая ничего не решает и полностью подчиняется старшему роду, то есть барону!

Что мешает ему выдать меня замуж, выбрав наиболее выгодную партию? Соседу, например, на которого потом сам же и нападёт. Почему нет? Потом вернёт свои земли и соседские прихватит. Или отдаст меня старому, но богатому вдовцу с чисто символическим приданым и куском родной земли, как раз таким, чтобы хватило меня похоронить.

Опять попала в этот капкан!

Я заметалась по комнате. Подбежала к окну, дёрнула за створку. О чудо! Открылось! Этаж первый, до земли прилично, но не слишком высоко. Если получится повиснуть на руках — вполне удачно приземлюсь. Руки у меня теперь сильные, я уже не хрупкая малышка, что была в прошлом году.

Всё оказалось не так просто — сама-то я пролезу в окно, но платье! Чтобы протиснуться в окно, платье придётся снять. Бежать раздетой — тоже плохой вариант.

Торопясь и путаясь в завязках, я отвязала подушки с боков. Заодно, и пару нижних юбок — пока разобралась, от чего конкретно на моей талии все эти многочисленные узелки и бантики. Платье сразу стало значительно длиннее, и я, не раздумывая, завязала подол узлом.

Граф и графиня всё ещё стояли на крыльце, что-то доказывая барону.

Я села на узкий подоконник. Как я повисну на руках, здесь не за что удержаться?

Зато рядом стоял кованый из железа столик с вазами. Вазы я стряхнула на пол, столик подтянула к окну. Отлично! В оконный проём он не пролезет, а я смогу держаться за ножки!

Мне повезло дважды — внизу росли пышные кусты. По ним, пробираясь как можно тише, я добралась до нашей кареты. Нырнула внутрь и, наконец, смогла отдышаться.

Вскоре в карету села графиня.

— Тихо, это я! — прошептала я, прикрыв, на всякий случай, ей рот рукой. — Поторопите графа, надо уехать как можно быстрее.

Золотая женщина!

Она кивнула, приоткрыла окно и закричала:

— Сын мой, поедем поскорее! Боюсь, у меня начинаются головные боли. У меня нет с собой целебной микстуры!

— Поезжайте. Я никуда не тронусь, пока не увижу Ульнирику.

— Ах, мне дурно, милый. Ты же не отпустишь меня одну в таком состоянии? — заныла графиня. — Твоя бедная мать — старая и больная женщина, на кого мне опереться, если не на единственного сына?