— Стоит проверить остальные гостиные и, главное, ваш кабинет, — посоветовала я. — Это уже сами, ваше сиятельство.

— Наедине зови меня Венсан, — прошептал граф. — Ульна, моя маленькая-большая Ульна… Только я знаю, что ты — волшебство и чудо, подаренное мне великими богами. И моё наказание за грехи.

Вот, значит, кто я. Зачем было пугать? Интересно, чем довольно молодой граф успел нагрешить, раз ожидает наказания? Неприличными мыслями о деревенской девчонке? Не верю, что боги будут за такое карать — любовь и привязанность не грех.

Не знаю, сколько бы мы ещё целовались в сумерках гардеробной, если бы не услышали, что графиня отправила горничную за Венсаном.

Уехала я практически незамеченной — во дворе суетились с очередной уборкой слуги, Манака гоняла горничных в левом крыле замка. Жаль, что не получилось сегодня ни одной двери проверить своим ключиком, ну да ладно. В следующую встречу я расскажу о нём графу, и мы вместе пойдём искать мой волшебный замОк. Главное, не обниматься в каждой комнате, а то точно спалимся.

Дома озаботилась праздничным меню.

Для графских гостей я решила приготовить творожную запеканку с сухофруктами. Свежих ещё не было, но Феня, хозяйственная, насушила прошлой осенью несколько корзинок слив, яблок и груш. Хранились они хорошо и вполне заменяли привычный в моём мире изюм.

Сделаю три вида запеканки с разными фруктами, украшу взбитыми сливками.

Вторым изысканным блюдом хотела приготовить «булочки шу». Я любила их нежно и могла съесть сколько угодно, а здесь, учитывая свежайшие яйца и жирные сливки, должно получиться просто потрясающе. Только времени много займёт, а сливки — продукт нежный, скоропортящийся. Делать заранее нельзя — в погребе хоть и прохладно, но всё рано есть опасность, что испортится. Ещё неизвестно, как пирожные перенесут дорожную тряску. Вдруг сливки осядут?

Пожалуй, вторым блюдом я приготовлю простенький тортик. Для бисквита — яйца, мука и мёд. Для крема протру творог через сито, добавлю немного мёда и сливок.

Украсить смогу с помощью простого кондитерского мешка. Конечно, до тортов моего мира, которые порой выглядели, как произведения искусства, ему будет далеко, зато вкусовые качества однозначно лучше. Впрочем, думаю и внешний вид доставит гостям удовольствие — ничего подобного они ещё не видели.

Я даже насадку на кондитерский мешок сделаю — вырежу из коры. Постараюсь, чтобы графиня смогла удивить своих гостей по полной программе. Только бы после всего они не потребовали от меня рецептов. А то и чего похуже — меня саму. Ладно, не буду бояться — рабства здесь нет, а от всего остального Венсан меня защитит.

Готовила я для своего мира неплохо, а уж для этого — исключительно хорошо.

Может, мне перебраться в город и открыть кондитерскую? Конечно, лучше бы перебраться туда вместе с графом Венсаном, но я старалась думать о нём как можно реже.

Получалось плохо. Мысли то и дело перескакивали на наши едва зародившиеся отношения, у которых нет будущего.

Теоретически простолюдинка может стать женой благородного, но ещё не известно, решится ли его сиятельство предложить мне брак. Он кажется мне глубоко порядочным и серьёзным, но не будем забывать, что я для него — всего лишь необычная деревенская девка, способная быть забавной и удивлять.

Даже если все звёзды сложатся — графиня не даст согласия на брак.

Не могу её осуждать. Я бы тоже не дала, понимая, что за этим последует. Великие боги осудят и не примут неравный брак. У меня никогда не будет детей, но Венсану придётся ещё хуже — графский род Эрган Блюс прервётся, ведь он единственный сын. Может, какое-то время мы и будем счастливы, но понимание неправильности и недопустимости нашего брака быстро отравит существование нам обоим.

Готова ли я оскорбить великих богов, графиню, которая не сделала мне ничего плохого, близких людей, общественное мнение? Готова ли остаться бездетной, мучиться болезнями и, возможно, умереть молодой?

И тут меня осенило!

Глава 64

Моя мать! Моя мать рано умерла! И её мать тоже! Не потому ли, что они прогневили великих богов? Только чем — непонятно. Никто из них не был замужем за благородным. Мой отец — сын крестьянина, мать — крестьянская дочь. Что такого они сделали, что вызвало наказание?

Жаль, теперь я никогда не узнаю их тайну. Или попробовать?

На следующе утро я отправилась на место, где стояла когда-то, очень давно, изба моих родителей. Пекас, укоризненно вздыхая, как мог, объяснил мне дорогу.

— Всё одно не отыщешь, я уж и сам не найду, — сказал он. — Столько лет прошло, всё заросло-заровнялось! Вона, глянь за домом, видишь кусты?

— Вижу.