— Я вам, уважаемая, всё как есть обсказал, — ворчливо ответил дед. — Продукт называется — сыр. Делает его моя внучка из молока. Вота, видите печатьку-то храмовую?

Дед, умница, не стал хватать сырную головку немытыми руками, а аккуратно перевернул её с помощью ножа с широким лезвием.

— Печать храмовая стоит, потому, как велие боги благословили, — солидно сообщил Пекас.

— Вижу, но никогда не поверю, что в деревне твоей девка сделала. Говори честно, где перекупил?

— Нигде, — ответила я за деда и сделала перед тётечкой небольшой книксен.

Наверное, книксен. Я никогда ни перед кем не кланялась, опыта в этом деле никакого, просто пытаюсь повторить то, что видела в исторических фильмах. По мне, так очень даже похоже, разве что не так изящно, как в кино.

— Сыр действительно делаю я, на своей кухне. При этом соблюдаю чистоту и слежу за свежестью продуктов.

Тетенька картинно всплеснула руками, покачала головой:

— Что ты говоришь! До чего же умная молодёжь пошла, особенно в сёлах. Сколько тебе лет, деточка? Как зовут и где я могла тебя видеть?

— Я Ульна, мне девятнадцать, вы меня видели на днях в замке.

— А! Точно! Голодная замарашка, — обрадовалась тётечка.

— Если бы госпожа Манака не заставила меня даром работать, я бы была сытая и ночевала дома.

— С характером замарашка, — кивнула тётечка. — Я госпожа ЛАдина, повариха их сиятельств. Ты меня знать не можешь, так что, так и быть, прощаю тебе твой острый язычок. В тот раз на стол слугам подали это сыр?

— И этот, и другой. Я постоянно улучшаю вкус и качество.

Повариха весело расхохоталась:

— Нет, ну какая скромница! Я, я, я! Давно не встречала таких смелых и болтливых девок! Ладно, я покупаю у тебя весь сыр, — она провела рукой над прилавком, показывая, что возьмёт всё. — И остальное тоже. Даю пятнадцать… Нет… двенадцать медяшек за всё.

Аттракцион неслыханной щедрости! Госпожа Ладина-жадина ничуть не лучше госпожи Манаки-злой собаки. Повариха считать умеет?

На прилавке осталось шесть головок по две медяшки, это уже двенадцать. Плюс восемь головок по четыре. Кусок масла, который так и не продался.

Просила бы уж сразу даром, чего стесняться? Или опять начнётся песня, что раз граф — мой господин, то поработать на него бесплатно я должна считать большой честью

Глава 52

— Нет. Вы уже слышали цену, дешевле не будет.

— Ты не поняла меня, девка? Я беру всё, всё оптом. Ты, конечно, ничего не понимаешь в торговле, но даже ты должна знать, что, когда покупатель берёт сразу много товара, цена значительно ниже, чем если он покупает понемногу.

— Я, госпожа Ладина, знаю, что если продавать себе в убыток, то будешь голым, босым и голодным. А вы как раз хотите ввести в меня в убытки.

— Я покупаю для графского стола! Ты что — глухая?

— Его сиятельство всегда за всё платит ту сумму, которую запросили, — наугад ляпнула я.

И угадала! Повариха сдулась, как воздушный шар. Вот так вот! Это тебе не неграмотных крестьян запугивать. Хотя Пекас что-то не особо испугался.

— Я не всё попробовала, — заявила повариха. — Возможно, что-то мне не понравится.

— Это мы сейчас исправим, — сказала я.

В четыре руки мы с Феней быстро сделали несколько маленьких бутербродиков, отдельно подали сливочное масло. Немного, конечно.

С каждым укусом лицо госпожи Ладины менялось. Из презрительного оно стало каменно-равнодушным, потом удивлённым, потом очень удивлённым и, наконец, расплылось в широкой улыбке.

Да неужели? Надеюсь, теперь она оценила вкус моей молочки по достоинству?

— Вкусно, — тяжело вздохнула повариха. — Так вкусно, что язык проглотишь. Особенно этот.

Она показала на сливочное масло.

— Масло, его, как всё остальное, я делаю из молока, — на всякий случай напомнила я.

Вдруг Пекас ей не сказал. Вообще-то у нас был уговор, что каждому покупателю мы сообщаем, что входит в состав продукта. Без подробностей, конечно, но говорим, что в грибном сыре присутствует молоко и грибы, в ореховом — молоко и орехи, и так далее.

Состав не совсем точный, но не могу же я выдавать свои тайны и рассказывать, как жидкое молоко превращается в плотный сыр и рассыпчатый творог.

У меня даже кувшин с молоком стоит на прилавке. Для особо настойчивых покупателей, которые требуют объяснений, из какого конкретно молока я готовила. Очень хочется ответить, что из птичьего, но я сдерживаюсь, показываю на кувшин и даже разрешаю попробовать, если есть своя плошка.

— Надо же, — повариха недоверчиво покачала головой. — Молоко — это хорошо, графиня молоко любит. Каждое утро ей привозят из деревни свежее, для умывания.