Граф грустно кивнул. Но это же безобразие просто! Люди, имеющие потрясающие способности, не могут помогать другим людям, потому что бояться за свою жизнь.

— А во дворец — это обязательно?

— Для благородных — нет. Они сами делают свой выбор. Но ты крестьянка. Ульна, тебя никто не спросит.

— Вы можете меня не отпустить, — предложила я в поисках лазейки.

Граф отрицательно покачал головой и поднял к глаза к потолку.

Понятно, граф хоть и граф, но кто он такой, чтобы менять порядки, установленные столетиями. Наверное, когда-то их придумали благородные, чтобы держать в узде простолюдинов и не давать им просочиться в свои ряды. Потом один из жрецов объявил этот порядок желанием великих богов, а боги не стали возражать.

Я смотрю, они тут вообще мирскими делами не слишком напрягаются.

— Ничего, придумаю другое дело, — проворчала я.

Я хотела всё-таки пойти пешком в замок, но граф отговорил. Пообещал, что со дня на день приедет его личный слуга, с отчётом и свежими продуктами.

Ржание лошади в лесу я услышала издалека, и поспешила переодеться в свою одежду. Граф, и тот до сих пор не мог привыкнуть к моему внешнему виду и частенько отводил глаза, что уж говорить про слугу.

К тому времени я почистила фартук, отстирала платье и грубую рубашку с длинными рукавами, сорочку. Увы, трусов женщинам здесь не полагалось. Наверное, благородные дамы носили что-то типа панталон, но крестьянки обходились только двумя рубашонками под основным платьем. Ничего, как только смогу — исправлю себе ситуацию. Бюстгалтеров не было тоже, но моему тощему тельцу всё равно не на что было их надевать. Как говорили в школе — смажь зелёнкой и забудь.

Граф увидел меня в родном платье и округлил глаза:

— Твоя семья настолько бедна? Ульна, почему твой дед не обратился ко мне — своему господину? Я не позволяю крестьянам скатываться в нищету, всегда помогаю, если они просят графской милости! — возмутился граф.

— Нет, то есть небогата, конечно, но мы не нищие, — залепетала я, не зная, как объяснить.

Меня вполне могли одевать и получше, но зачем, я всё равно не отличаюсь ни телом, ни лицом, мне далеко до местных румяных красоток, а уж про ум и говорить нечего. Зачем наряжать убогую забитую девку? Всё равно, что корявый пенёк обмотать шалью и лентами — лучше не станет. Уж лучше вложиться в содержимое сундуков, хоть какая-то надежда выдать меня замуж.

— У тебя точно есть достойное приданое? Одежда, обувь, всякие нужные в хозяйстве вещи?

— Да, граф. Даже скотина есть. Ещё дед обещал добавить двух поросят от последнего отёла, — скромно подтвердила я. — Клянусь.

Граф хмыкнул и отмахнулся. Кстати, про клятвы! Давайте уже решим все вопросы здесь, на месте, чтобы потом не бегать по нотариусам или кто там у вас их заменяет.

— Граф, простите мне мою наивность, но должны ли вы и я как-то закрепить наши обещания? Вы — в том, что берёте меня под опеку. Я — в своём послушании.

— В смысле? Сходить к жрецу? В нашем случае — нет. Я благородный человек и не откажусь от своих обещаний.

— Ну, тогда чтобы вы во мне не сомневались.

Граф Венсан громко расхохотался.

— Ульна, ты неотразима! Ты первая девушка, которая удивляет меня третий день! Иногда ты кажешься мне умной, иногда — прелесть, какой глупенькой. Иногда раздражаешь слишком опасными мыслями, но скучно рядом с тобой не было ни разу. Ты — моя крестьянка. Как ты можешь не исполнить то, что мне обещала?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Я же никогда не нарушала вашу волю, откуда мне знать, можно это сделать или нельзя?

— Нельзя. Просто поверь мне на слово.

Я поверила. Кто его знает, какая сила кроется в клятве господину, но в словах графа было столько уверенности, что не хотелось проверять.

Если слуга и удивился моему присутствию, то вида не показал.

Вывозить графа решили на телеге. В замке было несколько выездов, но все слишком широкие для лесной дороги. Мы со слугой накидали на дно перин и подушек, сверху накрыли господина тёплым мягким одеялом.

В первом по пути селе граф приказал старосте отвезти меня домой.

Возвращаться было страшновато, я бодрилась изо всех сил. Как меня встретят Пекас и Феня?

Глава 22

Въезжать в деревню на телеге не стала — зачем добавлять бабам тему для пересудов. Хотя, наверное, после всего, что произошло, телегой больше или меньше — не принципиально. Я попросила возницу остановить довольно далеко от околицы и пошла пешком. К своему дому подходила с опаской — кто его знает, нет ли здесь обычаев закидывать невесту-отказчицу коровьими лепёшками или ещё чем похуже. Вдруг некоторым мало просто осуждения, а хочется физической