— Почему?

— Красивая больно. Какая хозяйка своими руками соблазн в дом запустит? Если не муж, то сын, брат, свёкр на тебя засматриваться начнёт.

Я красивая? У меня всей красоты — коса, больше ничего. Или просто я себя не видела?

— Феня, зеркало есть у нас?

— Не веришь? Думаешь, зря мы тебя в тряпки рядили да из дому не выпускали? Знали, что парни на тебя быстро позарятся и сватов зашлют. Хорошо, если отказать можно, но ведь не каждому откажешь. Замуж можно и в шестнадцать выходить. Ты сегодня Пекаса опозорила, а он специально тебя дома держал подольше, боялся, что здоровья слабое, помрёшь первыми родами.

Феня достала из сундука блестящую металлическую пластину. Не зеркало, конечно, но отражает хорошо.

Я на самом деле была очень красивой. Высокие скулы, чистый лоб, пухлые губы. Мне не хватало женственности и нескольких килограмм веса, потому что я была ещё слишком молода.

С такой внешностью и замуж за Савву? Утопите меня сразу!

Глава 10

— Могли бы и получше жениха найти, — обиделась я на Феню и Пекаса. Пока мы с Феней шли по селу, я обращала внимание на местных. Смело могу заявить, что такой же хорошенькой девушки мы ни разу не встретили. Красота Ульны отличалась от местных. Те выделялись румяными яблоками щёк, круглыми глазами и крупными формами.

Феня не успела ответить — в дом ввалился Пекас. Судя по запаху и нетвёрдой походке, горе от моего поведения, или радость от того, что договор всё-таки заключили, они с отцом Саввы залили основательно. Феня сразу захлопотала вокруг мужа. Стянула сапоги, усадила на лавку, принесла в кружке воды. — Болеть завтра будет, любезный мой, — сокрушалась Феня. — Собирались за дровами поехать, теперь придётся отложить. Разрешение на рубку дров надо было получить заранее. Господский егерь выделял участок, на котором могли заготавливать дрова все желающие. С разрешением, конечно. Но, как всегда в жизни, чтобы получить что-то лучшее, стоило поспешить. Пока тянешь время и собираешься, односельчане выберут все самые хорошие и сухие стволы, а опоздавшему достанутся тонкоствольные хиленькие деревья. — Как есть до вечера пролежит, — вздыхала Феня. Я присмотрелась к Пекасу. Крепкий, здоровый, седины совсем немного, только на висках. Чего ему до вечера лежать, не похоже, что напиток, который они употребляли щедрыми дозами, был очень крепкий. Но сейчас мне было до не того. — Феня, а как Савва может ленту снять? Если она не рвётся? — Как, как, — проворчала Феня, накрывая мужа стёганным одеялом. — Придёт к господину, скажет, что не нужна ему такая жена. Если господин сочтёт, что Савва прав, то ленту с него снимет. Значит, всё-таки её можно снять! Господин местных земель имеет такие полномочия, или боги ему помогают, что, в принципе, не важно. Важно получить свободу. — Я сама пойду к господину. Феня издала горестный стон. — Кто тебя, убогую, пустит к нему? До ворот доберёшься, а дальше как? — Он вообще женщин не принимает? — Женщин — замужних или вдовых, как и мужиков со всякими просьбами, принимает управляющий. Выслушает, велит не гневить великих богов и выгонит. Потому никто к управляющему не ходит. Чтобы девка какая пошла просительницей — такого я не слышала.