– Вы же обзорную карту рисовать едете, так? – дождался согласных кивков и возгласов и продолжил: – Значит, особой точности от неё никто ожидать и не будет. Вы тогда просто…

– Как это не будет?! – взвился подпоручик. – Как это не будет? Да мы с Романом, если хотите знать, самые точные чертежи составляем! Нам не пристало, знаете ли…

Он аж задохнулся от… то ли возмущения, то ли полноты чувств, но я успел воспользоваться его заминкой:

– Алексей Николаевич! Дорогой! Да ведь на обзорной-то карте точность, она без надобности! Полверсты туда, полверсты сюда! Никто не заметит. Там же как? Дорога туда-то через эту деревню идёт, мимо этого леса, а вот тут речка. И всё! Какая точность? О чём Вы?

– Э, нет! – возразил мне командир геодезистов. – Точность, она нужна! Точность – это для карты первое дело! Мы, если знать хотите, мы с Алексеем каждую сажень промеряем. Да что сажень?! Каждый аршин! Вот так вот, господин пластун! Это Вам не абы что! Это географические чертежи!

Да. Действительно! Как же это я сам не подумал? Он ещё забыл добавить, что по их картам ракеты наводить можно.

– Елизарыч! Родной! Да как же ты на обзорной карте свои аршины изображать-то будешь? Иголкой что ли? А смотреть потом как? В микроскоп?

Я и вправду с радостью бы понаблюдал, как он на двухкилометровом масштабе, где в каждом миллиметре почти по триста этих самых аршинов, хотя бы десяток отмерять будет.

– Ладно, – произнёс я, поднимая свой глиняный сосуд. – Давайте, греть не будем. Выпьем, а потом вы мне наглядно про точность объясните.

Геодезисты согласились, мы чокнулись, опрокинули по «рюмашке», закусили, и я достал свою карту. Только бы заурядные господа её какой-нибудь фигнёй не залили, типа рассола от квашеной капусты или мочёных яблок.

Расстелив «чертёж» Самарского уезда на свободном клочке стола, я предложил поручику продемонстрировать ту самую точность, о которой он столько радел:

– Давай, Роман Елизарыч, покажи какую территорию отрисовывать собираешься? Откуда до куда? И на листе какого размера потом будешь это всё хозяйство изображать?

Старинов сначала попробовал развернуть карту к себе, но стоящая на столе утварь сильно мешала его затее. Я решил посодействовать мудрым советом:

– Да ты вот сюда иди садись. Тут удобнее будет.

Поручик пересел ко мне поближе.

– Где у тебя тут Нурлатынский острог? – поинтересовался он после двухминутного изучения карты.

С этим я помочь ему не мог, потому что про существование данного острога раньше даже не слышал. Вот вообще ничего. И никогда. И ни от кого. Он первый, кто произносит это название.

Я пожал плечами:

– Звиняйте, вашзрятство, впервые слышу о существовании объекта с подобным наименованием. И рад бы сообщить Вам хоть какие-нибудь сведения о нём, да нечего.

– Скверно! – коротко охарактеризовал сложившуюся ситуацию поручик. – А Буродольский острог где?

Этого я, конечно же, тоже знать никак не мог.

– Даже предположить не берусь. Посещать оный ни разу не доводилось, – честно признался я. – Правильнее будет сказать, что я вообще неместный. Так, мимо случайно проходил, а тут вы со своими острогами.

Подпоручика Алёшеньку мой ответ ужасно позабавил:

– Ну, знаешь! – весело воскликнул он. – Остроги посещать по-разному можно. Можно в гарнизоне послужить, а можно и в порубе посидеть. Так что ещё неизвестно, хорошо ли это, что ты остроги-то допрежь не посещал.

Блин! Где я там сидел, это, прямо скажем, не его дело. Можно даже добавить «собачье». А вот то, что в здешний этот… поруб, который в остроге, мне не хочется от слова «ВАЩПЕ», тут… короче, тоже не его дело. В особенности, за что меня туда могут упечь.

Старинов тем временем продолжал пялиться в карту:

– Вот Самара… вот Красный Яр… – бормотал он, констатируя свои открытия. – Суходол какой-то… а Буродол где? Может сюда? Отрадный? Это что? Острог что ли Отрадный?

Последний вопрос он адресовал мне. Я снова пожал плечами. Не дождавшись ответа, поручик продолжил поиски интересовавшего его острога.

Скорее всего, не найдёт. Вряд ли на карте конца двадцатого века, а тем более начала двадцать первого отображались остроги. Очень вряд ли.

– Бугуруслан какой-то… так… а сюда если? Ох, ты! Богатое! Богато живут, наверное. Вот жаль, что нам нынче не туда, а то, глядишь, и мы бы разбогатели! А рядом Коноваловка. Понятно, почему они там все богатые!

Поручик откинулся, смеясь над собственной шуткой, а Алёшенька, видимо тоже желая повеселиться, вскочил с места и с возгласом: «Ну-ка, где?», чуть не опрокинул мяску с капустой. Я уже успел испугаться за карту, но обошлось.