Я, не торопясь принял из его рук инструмент, также, не говоря ни слова и никуда не спеша, сложил его и убрал в поясной чехол. Офицеры терпеливо ждали.

– Что ж, – произнёс я, наконец. – Карту показать, конечно же, можно. Только сразу предупреждаю, с ней не всё просто.

– Да что же может быть простого, с картой, которой ни у кого ещё нет? – вопросил младший, словно ребёнок, радуясь самолично составленному каламбуру.

– Вы, Алексей Николаевич, даже не представляете всей глубины своих заблуждений, – мрачно сказал я, и решительно добавил: – Только не вздумайте, господа, спрашивать, откуда она у меня!

– Её Вы тоже выиграли? – засмеялся поручик, но было видно, как ему не терпится увидеть карту.

– Ага. В шахматы, – невесело пошутил я, снимая рюкзак. – В шестицветные.

– А что бывают и такие? – удивился младший.

– Бывают, – заверил его я.

– А это у Вас что? – воскликнул он, когда я извлёк из рюкзака лопату.

– Лопата, – констатировал я, продолжая искать карту.

– Изумительно! – восхитился поручик. – Мало того, что вся из железа, так ещё и блестит! Смею Вас заверить, Андрей Иванович, не у всех офицеров присяжные шпаги столь заботливо начищены. Даже стесняюсь спрашивать, во что Вы её выиграли.

– Не угадали, Роман Елизарыч. Это – подарок.

– Надо же! – подался вперёд подпоручик. – И кто же преподносит такие подарки, хотел бы я знать?

– Может быть, как-нибудь однажды и расскажу, а сейчас, уж простите, не досуг, – постарался потактичнее отмахнуться я.

– Хороша лопата. От ток как же ж ей копать?! – недоумённо почесал затылок Данилыч. – На карачках, что ли?

Я молча раздвинул телескопический черенок и воткнул полотно на четверть штыка в землю.

– Ишь ты! – восхитился сверхсрочник. Остальной народ за его спиной тоже пошушукался, одобрительно цокая языками.

– Вот, извольте! – с этими словами я поднялся с колен и протянул карту поручику.

Рассматривать развёрнутую карту сидя в седле, оказалось не очень удобно, и господа офицеры сначала просто спешились, а потом, за неимением другой ровной поверхности, расстелили её прямо на земле, придавив с двух сторон шпагами от ветра, так и норовившего сдуть бесценную карту.

– На этой карте обозначены объекты, которых ещё не существует в действительности, – пояснил я на всякий случай.

– Для чего, позвольте Вас спросить? – пристально глядя на меня, спросил поручик.

Как ему объяснить, что всё это обязательно будет? Лет через… А правда, через сколько? Какой у них тут сейчас год?

– Полагаю, это перспективный план развития региона, – выкрутился я, наконец.

– Что, простите? – переспросил младший, но и поручик, похоже, тоже ожидал ответа именно на этот вопрос.

Я поводил руками в воздухе, пытаясь собрать мысли если уж не в стройные ряды, то хотя бы в кучу.

– Я и сам толком ещё не разобрался, но думаю на ней нарисовано то, что по замыслу её создателей должно здесь появиться в некоем отдалённом будущем, – сказал и облегчённо выдохнул.

Подпоручик тоже снял свои перчатки и потрогал карту.

– Бумага-то какая добрая! – восхитился он.

– И сам рисунок очень изящно выполнен. Буквицы все ровнёхонькие. Не иначе типографских мастеров работа.

Я никак не стал комментировать их наблюдения.

– Посмотри, Роман, – тыча пальцем в карту, проговорил младший. – Написано вроде бы и по-русски, а вроде бы и не совсем.

Поручик пригляделся и выдал:

– Да, действительно.

Оба офицера воззрились на меня. Я пожал плечами:

– И рад бы что-нибудь сказать по этому поводу, но нечего. Не знаю я, почему всё именно так, это ведь не я её рисовал, и подписывал тоже не я.

Тривиально-банальные ничего не ответили и снова углубились в изучение карты.

– Самара-то раз в двадцать больше, получается! – изумлённо воскликнул младший заурядный, ну, тот, который Алексей.

– А это что? – поручик ткнул пальцем в мою малую родину – город Тольятти.

– Я думаю, что это город, – с очень серьёзным лицом произнёс я.

– Да их тут целых три, – удивился Алексей.

Я с видом знатока возразил:

– Название одно – значит, и город один.

– А зелёное – это, надо полагать, лес? – догадался поручик.

Я решил укрепить его в этой мысли:

– Вот и я к такому же выводу пришёл.

– А вот эта рыжая линия, должно быть, дорога? – Алексей указывал на тот участок трассы Самара-Челябинск, на котором мы стояли.

Я наклонился над картой и глубокомысленно произнёс: