— Пожалуйста. И да, я же не сказал, куда вас привезли. Добро пожаловать в Союз Советских Социалистических Республик, молодой товарищ, — врач кивнул и, подарив прощальную улыбку, покинул комнату, закрыв дверь и оставляя девушку в одиночестве.
Время потянулось, Лилиан лежала, переваривая информацию. Эмоции успокоились и теперь мысли как стаи мышей беспорядочно бегали в голове наталкиваясь друг на друга и как будто борясь за внимание.
Она, несомненно, снова одна, теперь уже совсем, если не считать того агента, что внимательно теперь будет за ней следить, чтобы не ляпнула чего лишнего. И если раньше у неё были знакомые, парочку которых она даже с натягом могла назвать друзьями, то теперь нет. Она снова одна, в незнакомой ей стране, с незнакомыми возможностями и непонятным будущим.
Девушка почти не отреагировала, когда появилась медсестра, принёсшая её новые вещи и обед. Отвлеклась она от мыслей только когда её позвали в третий раз. Дежурно извинившись, она поблагодарила её, и, как только работница покинула палату, снова погрузилась в раздумья.
Однако долго это не протянулось: до носа добрались соблазнительные запахи еды, и живот тут же отреагировал бурным напоминанием, что он, вообще-то, пуст.
На столике её дожидался исходящий паром обед из какого-то на первый взгляд овощного супа. На второе снова овощи, но с дополнением, от вида которого у Лилиан начался водопад из слюней. Рядом с овощами лежал среднего размера кусочек мяса, из которого чуть заметно выходила кровь. Еле сдержавшись она перевела взгляд на стоявший рядом красный напиток, пару кусочков хлеба и четыре таблетки в блистере с запиской, в которой очень убедительно просилось употребить их до еды для улучшения состояния после длительного голода. А главное, в стороне стояла большая упаковка феличенек с запиской в которой было написано, — кажется ты это чуть не обронила. Э.
Тяжело вздохнув и отведя взгляд от манящего мясца и феличенек, девушка исполнила рекомендацию, приступив к обеду. Суп ей показался безвкусным, овощи тоже, а вот мясо зашло на ура вызывая почти ни с чем не сравнимое удовольствие. Даже ягодный напиток не смог перебить послевкусие и расслабленность после сытного обеда.
Потянувшись и сладко зевнув, Лилиан с трудом подавила желание вздремнуть и приступила к осмотру одежды. Ходить в пижаме, и тем более представать в таком виде, она не хотела от слова совсем.
После обеда мысли замедлились, а распаковка обновок подняла настроение. Теперь она щеголяла перед зеркалом в новеньком джинсовом костюме с изображением бросающейся в бой кошки, лёгкой белой футболки и ей же в цвет вполне модными кроссовкам от неизвестной ей марки «Скороход».
Покрутившись перед зеркалом Лилиан дернула ушками и улыбнулась впервые за долгое время от радости, что всё получилось, как она хотела. Она выбралась из трущоб. Она свободна от Джимми и Эндрю, хоть последний и был куда более приятным работодателем и чего уж там говорить, спасителем. Она получила робкую надежду, что теперь всё будет хорошо.
— Берегись СССР, Лилиан выходит в свет! — девушка вскинула вверх руку с вытянутым пальцем, даже не пытаясь прочитать сообщение поступившее на инструментрон.
Глава 2: Апатия и бездна
СССР. Приют для трудных подростков при центральном отделе НКВД СССР. Полгода спустя.
Тишину кабинета нарушало равномерное, как стук метронома, тиканье старинных напольных часов. Остальное убранство было выполнено во вполне современном, привычном и практичном виде. Часы же передавались по наследству от директора к директору, подаренные, когда-то бывшим выпускником приюта.
В свою очередь атмосферу было сложно назвать такой же спокойной. Сидящий за столом пожилой человек в строгом костюме сквозь свои очки половинки сверлил взглядом сидящую напротив девушку фелисида.
В противовес ему она сидела с хмурым видом, стараясь не ловить взгляд директора, хотя её хвост прекрасно выдавал её эмоции, которым она раздражённо махала туда-сюда. Наконец, тяжело выдохнув, хозяин кабинета устало потёр глаза, сняв очки.
— Ты, видимо, задумала меня свести в могилу, Лилиан, — нарушил он молчание, водружая очки на место, — неужели ты не понимаешь, что я и мои коллеги хотим помочь вам всем и тебе в том числе?
Аристарх Фёдорович был строгим и честным человеком, этих же качеств он требовал от остальных сотрудников и преподавателей приюта. В этом же ключе воспитывались и подопечные дети, переданные в его сиротский приют. Это были сложные дети: одних забрали у родителей-алкоголиков, другие были пойманы милицией при облаве на мелкие ОПГ. Вариантов было достаточно много, но всех объединяло одно — жуткий характер, воспитанный улицей или жестокими родителями и так или иначе преступное прошлое.