— Признаться, Дмитрий Николаевич, эти два часа точно входят в десятку самых нервных в моей жизни, — пожимая мне руку, заявил полковник Севастьянов. — Очень уж вы меня заинтриговали.

— Немного осталось, Руслан Олегович, — улыбнулся я. — Давайте отойдём в сторонку.

Два наших и три внедорожника военных остановились на обочине просёлочной дороги рядом с небольшим лесом.

Мы с полковником отошли и установили защитный барьер.

— А вы не боитесь ездить с такой маленькой охраной? — спросил Севастьянов.

— Боюсь, но вариантов нет, Руслан Олегович. — Я развёл руками. — Позвольте, сначала задать вопрос: много ли этих летающих штук, с которых сегодня бомбили Ижевск, удалось захватить?

— Понятия не имею, ваше сиятельство, но допускаю, что ни одной. Они тоже оснащены механизмом ликвидации.

— Хорошо, тогда второй вопрос. Хочет ли империя получить такую штуку в целости и в рабочем состоянии?

— Безусловно, — резко кивнул полковник. — Только боюсь, тут не так просто, как с квадроциклами. Техника очевидно более сложная, и, скорее всего, все объекты, не вернувшиеся на базу в срок, дистанционно или по таймеру уничтожаются.

— Перефразирую, — усмехнулся я. — Насколько сильно империя хочет получить образец этого устройства в рабочем состоянии с обезвреженным механизмом самоуничтожения? В том числе дистанционного.

— Очень хочет, Дмитрий Николаевич! — И без того серьёзное лицо Севастьянова стало каменным, а его пронзительные серые глаза будто сверлили меня насквозь. — У вас такой есть?

— Пока нет. — Я ковырнул носком ботинка сухую землю. — Но, как я вам и говорил, у идущей к нам армии они есть. Как минимум пять, и сегодня я планирую их захватить. Но! Для успешной обороны Савино и Лос-Сантоса мне нужно очень много взрывчатки, и суть моего предложения в том, что вы мне её даёте в обмен на работающую и обезвреженную летающую платформу. Много взрывчатки. Можно снаряды, можно гранаты, все что угодно, мои техники сами всё сделают.

— Хм… — Севастьянов наконец прекратил попытки прожечь во мне дыру и поднял глаза к голубому небу. — А если наши потребуют всю захваченную технику?

— Если пропорционально увеличится количество взрывчатки, я готов отдать всё. Но ещё раз говорю, мы точно не знаем, сколько её, и, сами понимаете, противник мне просто так её не отдаст. Поэтому доподлинно, сколько захвачу целых, я не знаю.

— Это понятно. — Полковник снова замолчал. — Хорошо, давайте так. Мы оба понимаем, что наш разговор должен оставаться в секрете. А также знаем, что у пермяков есть шпионы. Боюсь, что в нынешнем хаосе я не могу гарантировать полную секретность. Поэтому предлагаю пока ограничиться двусторонней договорённостью. Все те боеприпасы для артиллерии, которые выделили вам в помощь, и ещё кое-что сверху я обещаю вам отдать в обмен на одну летающую платформу. И только когда вы мне подтвердите, что операция прошла успешно, пошлю запрос на дополнительное финансирование и выкуп остальной захваченной техники.

— Меня это полностью устраивает, — кивнул я.

— Могу я, как дополнительный аргумент, — продолжил Севастьянов, — сообщить нашим, что после этого вам больше не потребуется наша помощь? То, что я смогу увести войска на ту сторону Оки, станет дополнительным аргументом для моего начальства.

«А вот это ещё лучше», — подумал я, но вслух говорить, естественно, не стал.

— Да, можете.

— Что ж… — Полковник глубоко вздохнул. — Многое бы отдал за то, чтобы поучаствовать в вашей операции по захвату платформы. Надеюсь, что вы мне когда-нибудь о ней в подробностях расскажете.

— Когда-нибудь обязательно, — улыбнулся я. — Спасибо, Руслан Олегович.

— Пока не за что. — Полковник снова неодобрительно посмотрел на мои два внедорожника. — Давайте хотя бы ту часть пути, что нам по дороге, мы вас сопроводим.

— Не буду отказываться.

Мы обменялись рукопожатиями, расселись по машинам и рванули в сторону Савино.

* * *

В саму деревню не стали даже заезжать. Все нужные переговоры были проведены по дороге, также прямо на ходу я перекусил, а точнее, плотно пообедал. Из машины вылез на берегу Воронежа, рядом с Верхними Буграми, пересел на лодку, а как только переправился, запрыгнул на ожидающий меня квадроцикл.

Первый савинский бомбардировщик стоял на той же самой лесной поляне, что и вчера, а гвардейцы заканчивали раскладывать на нём увесистые мешки.

Едва я слез с байка, ко мне твёрдым шагом подошёл явно недовольный Виктор Харитонович.

— Ваше сиятельство, можно вас на пару слов? — проговорил он.

— Можно, — кивнул я, отлично понимая, о чём он будет говорить. — Только отпустите всех, кроме членов моей личной дружины.

Полковник распорядился, и вскоре мы остались наедине, а от случайных гостей из леса нас прикрывали только те ребята, что были в курсе происходящего.