— Арчи, — устало проговорил доберман, чуть приподняв губы в улыбке, сильно смахивающей на оскал, — тебя устраивает быть пудельком в человеческом облике?
— Чего? – парень пригладил тёмно-рыжие кудри, — в каком смысле пудельком?
— Да в таком. Ты, что псом делал: жрал, пил, гонялся в своё удовольствие, да столбы метил.
— Собаки всегда так делают, — огрызнулся пудель, — неча смеяться. Можно подумать вы с дядей Шляпом задней лапы никогда на улице не подымали!
— Подымали, — согласился доберман, — естественно, подымали. Супротив природы не попрёшь. Инстинкт называется. Но, став человеками, так не делаем. У людей другое предназначение.
— Какое же?
— Работа. Служение.
— Вот ты – доберман, ты и служи, — парень сплюнул, нарочно показывая, что не намерен никому подчиняться, — а мы, пуделя, для красоты и эстетики. Последнее слово он запомнил ещё в бытность собакой, его хозяйка Алевтина любила употреблять это словечко. Он не знал толком, что оно означает, но звучало шикарно.
— Для эстетики, значит, — Столбик поднялся, скрестил руки на груди и обошёл парня вокруг, — грязный, нестриженный, вон пачка сигарет из кармана выглядывает. Эстетика в чистом виде!
Шляпочка, хоть и не особо понимал смысл спора, с готовностью захохотал.
— А дружки твои? – продолжал Столбик, — пьют, курят и дурью не брезгуют.
— На счёт этого, — вытаращил Арчи глаза, — я – ни-ни! Знаю, не дурак, как наш брат-оборотец от дури дохнет. Чесслово, ни в рот, ни в нос, ни разочка!
— Допустим, я тебе верю. А что потом? Вырастешь и будешь у магазинов побираться или грабить прохожих пойдёшь? Ты ж у нас работать не хочешь, ты ж для эстетики! Только людей для эстетики не бывает. Люди работать должны.
— Ага, — ещё один плевок на сверхдлинную дистанцию, — сами-то чего ж не работаете? Разгрузили в оптовке машину и в магаз за бухлом.
— Да, — веско сказал доберман, — было дело. Раньше. Сейчас мы можем послужить очень хорошему человеку, который Шляпочку, можно сказать, из рук живодёров вытащил.
— Точно, — подтвердил сенбернар, снимая свою ковбойскую шляпу, — глянь, побрили уже, собирались мне башку просверлить и что-то там из мозгов высосать. Я для Арины Вячеславовны хоть в огонь, хоть в воду, хоть в снега.
— Мне-то что до этого? – дёрнул плечом парень, — от одной дурной бабы сбёг, теперь хочете, чтоб я к другой суке прибился!
— Ладно, Арчи, — Столбик встал, аккуратно отряхнул летние парусиновые брюки и кивком позвал сенбернара, — мы и без тебя справимся. Ступай, виси на своём турнике, пей пиво с людскими отбросами, дерись, по подъездам пакости. Пусть тебя полиция загребёт и в приют для псов отправит, откастрируют и чип на твоё лопоухое ухо повесят. Сдохнешь под забором, что бездомным псом, что опустившимся бродягой.
— Так и есть, — кивнул Шляпочка, — слыхал, как Волчка усыпили? Он ещё по весне в лес бегать повадился, там лиса бешеная куснула, и всё! В человека перекидываться не смог, озлился, на бабульку какую-то напал – и баста. У-ти-ли-зи-ровали!
—Чё, правда? – Арчи стоял с растерянным видом.
— Чистая, — бросил Столбик, — ну, бывай, пуделёк. Нам некогда лясы точить с бездельниками. Пошли, Шляп. Место поищем укромное местечко, где псами обернуться сподручнее будет. Одёжа у меня приличная, припрятать надо бы получше.
— Э! – окликнул Арчи уже даже как-то жалобно, — вы взаправду так и уйдёте?
— Уйдём, — не оборачиваясь, подтвердил доберман.
— А я?
— Что ты? – жёстко переспросил Столбик, крутанувшись на месте, — ты — сам по себе, мы – сами по себе.
— Выходит, вам до меня дела нету, — в голосе парня стали проглядывать плаксивые нотки, — а говорили, дружбаны, своих не бросаем.
— Своих, — последовал ответ, — свои – это те, кто с нами заодно: Арина Вячеславовна и Фёдор Батькович (Столбик не знал отчества Толстого). Мы готовы служить им и защищать, правда, Шляп?
— Да, — горячо подтвердил Шляпочка, — я для них! На всё!
— Покеда, — махнул рукой Столбик.
— Я, это, — Арчи шумно отпил из своей бутылки с водой, — с вами хочу.
Доберман оглядел парня с ног до головы, будто бы в первый раз видел:
— Ладно, посмотрим, из каких потрохов ты сделан.
Место для перевоплощения в собачью ипостась выбрали за гаражами у Сыпучего оврага. Там имелся один заброшенный сарай с практически обвалившейся крышей. Тут оборотцы разделись, Столбик аккуратно сложил своё добро, а Шляпочка покружился, покружился и спрятал подарочный стетсон в коробке из-под монитора, а всё остальное навалил сверху неопрятной кучей. Арчи скинул футболку, шорты и заношенные полукеды, смутился и, отвернувшись, стянул трусы. Оказалось, что Арчи знает, как выглядит искомый внедорожник, это была одна из немногих вещей, позволившая ему хоть в чём-то посмотреть на старших товарищей сверху вниз. Столбик присел на корточки, зак