тпрыгнула в сторону и как завопит: «Дядя Витя, чего это он? А?». Виктор, понятное дело, девку к себе за спину подвинул, и говорит, мол, мужик, что с тобой такое? Мужик зубы оскалил почище собаки, да как рванёт на себе одежду. Рубашка и джинсы – на лоскуты. А кроссовки его, вы не поверите, и я б не поверила, если бы кто другой, кроме Виктора рассказал. Кроссовки изжёваны и измочалены, будто из зубами грызли. Порвал мужик и трусы с майкой, схватился руками за пузо, будто у него живот подвело, и давай себя ногтями рвать. Виктор девчонку за руку вон потянул, а та и дар речи, и соображение потеряла: смотрит на психа, глаз оторвать не может. Ну, вытолкал её Витёк на свежий воздух, а там уже соседка, что скорую вызвала, дежурит и участливо так спрашивает, что, мол, такое с парнем приключилось? Оказали ему медицинскую помощь? Виктор фельдшера в машину усадил и сказал, что медицинская помощь их соседу, конечно, требуется, только из другой больницы. Посоветовал психушку вызывать. Соседка ещё на них наезжать начала: мол, забирайте больного, сами везите куда следует. Только Виктор хотел ей популярно объяснять, что с наркоманами они возиться не будут, что у них ещё шесть вызовов, как сам объект спора высадил окно и выскочил прямо на них. Выкрикнул нечто нечленораздельное, блеванул знакомой зелёной вонючей гадостью и убежал, куда глаза глядят.

Ошарашенная соседка даже возражать не стала, когда Виктор посоветовал держаться подальше от голого орущего мужика, и они уехали. Так что нам на Волге ещё повезло, что никто из рыбаков подобной дури не привёз, — закончила свой рассказ Зинаида.

— Так что не вам одним с человеческими очистками дело иметь приходится, — проговорила она, дожевав кусок рыбины, — а иные человеки и не совсем человеки, хоть и нормальные, а всё одно – сволочи.

— Кто ж тебя обидел? – с издевательски-участливыми нотками поинтересовалась чародейка, — кто такой смелый нашёлся?

— Есть тут один мужичок с ноготок, — скривила удивительно красные губы вампирша.

— Почему с ноготок? – не понял Фёдор.

— А потому с ноготок, Феденька, что сей сволочной мужик – гном.

— Правда? Я-то думал, их ещё в наше время перебили всех.

— Не знаю, как других, а Снорри точно не мешало бы, — Зинаида со злостью смяла пустую пивную банку как бумажный пакет, — правду говорят, что гномы – вредные зануды, а Снорс Годаев вредности за четверых отхватил.

— Чем же, осмелюсь спросить, этот гном заслужил столько неприязни? – нахмурился Фёдор, — чем он посмел обидеть прекрасную красноволосую принцессу?

— Мерзавец завернул мою заявку на «Вавилонский бурелом»!

— Какой-какой бурелом?! – не удержавшись от смешка переспросил Фёдор.

Рина тоже хихикнула: их город называется Междуреченком, поэтому школьных шуточек в связи с историей Древнего мира было предостаточно. Но вот чтобы официально так что-то называли! Это на её памяти впервые.

— И нечего тут ржать, — обиженно проговорила вампирша, — козе ж понятно: Междуреченск, Междуречье, Вавилон. Песню «Реки Вавилона» помнишь? Хотя, откуда тебе помнить!

— Ладно, ладно, всё, — махнул рукой Фёдор, — ты лучше нам расскажи, что это за бурелом такой, и почему ты, Зиночка, так рвёшься в нём участвовать.

Зинаида встала, потянулась всем телом, аккуратно поставила смятую банку на стол и сказала:

— «Вавилонский бурелом» — это гонки по всяческим ебеням навроде кросса. В нынешнем году – десятые, юбилейные. А гадский гном меня не берёт, говорит, что на его гонках нет места нелюдям. Сам не знаю какой людь нашёлся!

— Как я понимаю, — подался вперёд Американец. С одного взгляда было видно, что слова вампирши его заинтересовали, — вы вместо лошадей на гонках теперь мотоциклы используете? Интересненький вариант.

— Не только, — Зинаида вытащила пачку сигарет, а Арина поморщилась. Она не курила, да и запах табака не любила, — большая часть участников на внедорожниках, — и встретив непонимающий взгляд графа Толстого, разъяснила, — на больших автомобилях с повышенной проходимостью. Но и мотокросс тоже правилами предусмотрен. Понятно, нашего брата поменьше, но достаточно.

Вампирша закурила.

— Может в сад пойдёшь? – поинтересовалась чародейка.

— Пойду, раз уж здесь такая кисейная барышня выискалась, — Зина текучим движением встала и махнула рукой Фёдору, — пошли, покурим, а я тебе про «Бурелом» всё толком расскажу.

Американец вскочил и последовал за вампиршей на террасу. Арине стало сначала обидно, но потом она сказала себе, что Фёдор – только её героическая душа, слуга чародея по контракту, который он заключил с её прапрабабушкой, и волен курить и общаться, с кем его душа пожелает. Но не с вампиршей же! Арина взяла банку пива и как бы нехотя последовала за ними.

— И с тех самых пор Снорри прилепился к этим гонкам, а лет с пять назад стал главным организатором, — донёсся до чародейки Зинкин голос. Они стояли, опершись на перила и смотрели на поднимающуюся луну.

— Приз, как я понимаю, внушительный