Тут его взгляд упал на сына. Тёмные брови главы Дубового клана нахмурились.

— А ты что тут делаешь? Надеюсь, ты не вздумал вести расследование, нарушив повеление его величества и приказ главы своего клана?

— Отец, — спокойно ответил Вил, — я – такой же член клуба, как и ты. Нет ровным счётом ничего удивительного, что мне пришла охота скоротать вечер здесь. Тебе ведь такое больше по душе, чем опера, которой ты так любишь попрекать меня при любом удобном и неудобном случае. К тому же я решил попробовать здешние вина.

— И как?

— Великолепно, — он на просвет полюбовался рубиновым напитком, — выше всяких похвал.

— Оставим твоё мнение о качестве клубного вине до другого раза, — отмахнулся герцог Окку и взял пузатый бокал с бренди. Бармен отлично знал вкусы членов правления), — я предупреждаю, ты здесь исключительно как четвёртый сын Дубового клана. Я очень хочу, чтобы твой золотой кленовый лист коррехидора сегодня здесь никто не увидит.

— Даже в мыслях не имел ничего похожего, — соврал Вил, даже не моргнув глазом, — моё пребывание здесь преследует сугубо рекреационные цели.

Отец с сомнением кивнул. Коррехидор встал и прошёлся по залу. Он поприветствовал пару-троку знакомых, перекинулся ничего не значащими фразами с бывшим сокурсником по Университету, а потом незаметно покинул общий зал и оказался возле лестницы, крытой бордовым ковром. Наверху располагалась библиотека и кабинеты рекреации. Осталось выяснить, в котором из них провёл ночь граф Сакэда. Пока

Вил размышлял, с какой комнаты ему начать, из-за угла вывернулся подросток лет четырнадцати в фартуке и с метёлкой для пыли. Он что-то весело насвистывал, безуспешно пытаясь удержать на пальце метёлку в вертикальном положении. Увидев высокого незнакомца, смутился, спрятал орудие труда за спину и попытался незаметно прошмыгнуть мимо.

— Послушай-ка, любезный, — коррехидор за плечо остановил мальчишку, — как тебя зовут?

— Кой, — чуть покраснев от неожиданного внимания, ответил тот.

— Вот что, братец Кой, — дружелюбно проговорил Вилохэд и улыбнулся своей особенной, располагающей улыбкой, от которой пожилые дамы буквально таяли, — мне твоя помощь просто необходима.

— Есть! – по-военному ответил Кой, — сделаю всё, что ваша светлость пожелает!

— Сиятельство, — машинально поправил коррехидор, — тут вот какое дело. В воскресенье я отдыхал, — он заговорщицки подмигнул, — в одном из кабинетов.

Парень солидно, с пониманием ситуации кивнул в ответ.

— И потерял запонку. Запонка сама по себе не цены невысокой, но подарила мне её одна особа, чьим расположением я весьма и весьма дорожу. Мне страшно даже представить глубину её огорчения, когда ей станет известно о моей безалаберности и небрежении к её подарку, — Вил сокрушённо покачал головой, — хочу вот поискать, может, завалилась куда.

— Конечно, — махнул метёлкой слуга, — все кабинеты открыты, ищите, сколь вашей душе угодно. Светильники у нас магические: хлопните раз в ладоши – загорятся, хлопните дважды – погаснут.

— Понимаешь, — Вилохэд заговорщицки доверительно приглушил голос, — я столь сильно нуждался в отдыхе позавчера вечером, что абсолютно не помню, в какой комнате я предавался размышлениям о судьбе Артании.

Кой невольно хихикнул, но тотчас принял сосредоточенно-понимающий вид.

— В первой комнате я не убирался, там вообще никого не было, во второй – не помню, — он наморщил лоб, и его пшеничные бровки поползли вверх, — а в третьей, — он закатил глаза, — там такое было!

— Надеюсь, не я это сотворил…

— Что вы, господин, точно – не вы. Вы во-он какой высокий, — парнишка едва дотягивал коррехидору до плеча, — а тамошний клиент не особо выше меня был. И волосы у вас – чисто вороново крыло, а у тогошнего мужика не понятной масти: ни светлой, ни тёмной.

— Шатен, — подсказал Вил.

— Может, и шатен, — тщательно выговаривая незнакомое слово, кивнул Кой.

— Я хочу всё же взглянуть, — Вилохэд отворил дверь, за которой по словам паренька и провёл ночь его подозреваемый, — я ведь рано уехал. Может, мой отдых до того, другого пришёлся.

В комнате для рекреации стоял странный запах.

— Не выветрилось ещё, — парнишка сморщил короткий нос с богатой россыпью веснушек, — знали бы вы как намедни воняло – хоть всех богов выноси!

Коррехидор понял: в кабинете пахло рвотой и человеческими нечистотами. Мог Сакэда разыграть такое? Чисто теоретически вызвать рвоту – совсем несложно. Неприятно, но несложно. Для полной достоверности он ещё и в туалет не пошёл. Но стройную теорию разрушил звонкий мальчишеский голос.

— Я могу без лишней скромности заявить, что тутошний мужик мне жизнью обязан. По роду своих обязанностей я должен заходить во все комнаты для рекреации несколько раз за ночь, ну, пепельницы повытряхивать, виски кому снизу принести и всё такое. А сюда захожу – темно. Понятно, никого нет. Ушёл очередной гостенёк,