— Настало время наведаться к молодому графу Сакэда, — когда они оказались в темноватом коридоре с охотничьими пейзажами на стене, — насколько я помню, его комната в той стороне.

Пасынок леди Элеонор сидел в пижаме, укрыв ноги пледом и пил пиво. При виде коррехидора он подтянул под себя босые ноги и бокалом указал куда-то в пустоту комнаты, — найдите, где сесть, граф, и задавайте свои чёртовы вопросы. Всё одно, этого не избежать, так что, чем быстрее мы начнём, тем быстрее вы с чародейкой оставите меня в покое.

— Как вам будет угодно, — Вис скинул с кресла какую-то одежду, а Рике оставался стул с высокой неудобной спинкой возле секретера, — где вы провели сегодняшнюю ночь?

— В клубе, — не колеблясь ни секунды, ответил Гектор, — ужинал, играл и всё такое.

— Уточните название вашего клуба, — Рика открыла страничку с заголовком "Пасынок" и поставила вчерашнее число.

— В этот клуб девицы не допускаются, — издевательски проговорил Гектор, — даже если они на службе у Кленовой короны и одеты как бывшая сотрудница девичьего кафе, из бережливости сохранившая части одежды с предыдущих мест работы.

— От вас не требовалось давать оценку намерениям и внешности королевского коронера, — холодно заметил Вил, — достаточно было указать название клуба.

— "Красные и зелёные клёны", — ответил пасынок графини и отхлебнул пива с откровенной демонстративностью.

Коррехидор отлично знал этот элитный закрытый мужской клуб. Сам он там не состоял, зато его отец не просто был членом "Клёнов", он являлся членом учредительного совета, и его имя красовалось на одном из красных кленовых листьев, во множестве рассыпанных по стенам холла. К названию клуба сами члены любили добавлять слово "политический", но злые языки утверждали, что за массивными дверями с металлическими королевскими клёнами власть имущие мужи скрываются от своих драгоценных половин, пьют, спорят до хрипоты о политике, читают газеты и играют в азартные игры. Некоторые даже шутили, что красное и зелёное в названии клуба отнюдь не от осенних и летних клёнов, а от цветов на поле рулетки. Не хватало лишь чёрного.

— Чем вы там занимались и до которого часа пробыли? — Рика подпустила строгости в голос, но на Гектора это не подействовало.

— Я должен отвечать девице на этот вопрос?

— Должны, граф, — у младшего сына Дубового клана это обращение получилось почти уничижительным, — Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя высоко ценит сотрудничество со следствием.

— Ладно, коли мистрис Как-её—там не знает, каким образом древесно-рождённые лорды проводят время в клубе, буду счастлив просветить её. Сперва я выпил с друзьями, потом пил со знакомыми, потом пошёл играть.

— В рулетку? — Эрике очень хотелось уесть пасынка графини Сакэда своей осведомлённостью, но кроме рулетки другие азартные игры ей в голову просто не приходили.

— Милая, наивная госпожа чародейка, — осклабился Гектор, — помимо упомянутой вами рулетки на белом свете существует немало других интересных игр. Я вот, к примеру, отдал своё сердце картам. Глупо, знаете ли, полагаться на одну удачу. Для игры в карты потребны и особый склад ума, и отличная память, коими ваш покорный слуга обладает в полной мере.

Гектор попытался поклониться, но босые ноги, пижама и плед несколько подпортили впечатление.

— Найдутся люди, способные подтвердить ваши слова? — это был уже вопрос Вила.

— Да кто угодно! — Гектор повёл рукой с бокалом пива, словно призывал в свидетели весь окружающий мир, — все в "Клёнах": и члены, и обслуга. Я, представьте себе, — фигура более чем заметная, имя моё на зелёном кленовом листе золотыми буковками прописано среди почётных членов клуба. Некоторые из них со мной за карточным столом сидели, другие сотрапезниками за ужином были, а иные — и собутыльниками, — он сам засмеялся своей шутке.

— Вы не покидали клуб? Пробыли там до утра? — вклинилась в разговор чародейка.

— Что за идиотические инсинуации? — налитые кровью глаза пасынка леди Элеонор вперились в Рику, — что за намёки вы себе позволяете? У вас хватило нахальства предполагать, будто я — четырнадцатый граф Сакэда, тайком покинул клуб, возвратился домой и умертвил собственной мачехи, которая, к слову, прекрасно готовит. После всего этого я повесил её на клановом дереве нашего рода, где совсем недавно расстался с жизнью мой отец? Вы осознаёте, ЧТО пытаетесь приписать мне?

Он залпом допил пиво и жестом, не лишённым элегантности, поставил бокал.

Рика уже готовилась дать достойную отповедь, но её опередил Вил.

— Сэр Гектор, — проговорил он, — Служба дневной безопасности и ночного покоя ни в чём вас не обвиняет, но его величество король Элиас ожидает от меня еженедельного доклада. Вы ведь знаете, насколько глубоко его величество привязан к вашей мачехе. Помощь в расследовании преступления, совершённого в вашем доме — ваш долг как древесно-рождённого гражданина Артании.

— Взгляните на меня, господин коррехидор