Следовавший позади Меллоун быстро отвернулся, пробормотав что-то о поиске следов на дорожке. Мия же, напротив, на удивление спокойно взирала на покойницу.
Рика вынула из саквояжа перчатки из мягкой кожи. Конечно, можно было бы воспользоваться эликсиром, покрывающим кисти рук тонкой, практически неощутимой, защитной плёнкой. Так поступали многие её коллеги, но от этого эликсира кожа начинала чесаться и шелушиться, поэтому чародейка предпочитала пользоваться старыми добрыми перчатками.
— Как садовник раньше не заметил, что его жена в ночной рубашке покинула дом? — вслух подумала Рика, — у них раздельные спальни?
— Из сбивчивого рассказа садовника Монси мне стало понятно, что минувшей ночью его жена ночевала в большом доме. Это так слуги дом госпожи называют, — усмехнулась компаньонка, — вот он и не беспокоился, пока не увидел в саду знакомую ночную рубашку.
За время их краткой беседы Сэра Монси произвела на чародейку впечатление женщины разумной, с чём-то даже приземлённой, грубоватой и вполне уверенной в себе. Такие люди не склонны сводить счёты с жизнью. Но вопреки логике это разумная приземлённая женщина болталась в петеле в засыпанном снегом саду.
— Сержант! — позвала чародейка Меллоуна, — помогите снять тело.
Меллоун оторвался от сосредоточенного созерцания сугроба и взял из рук чародейки ритуальный кинжал. При этом он старался смотреть куда угодно, только не на посиневшее лицо и фланелевую ночную рубашку с маргаритками.
— Верёвку режьте спереди, — велела Рика, стараясь производить серьёзное и знающее впечатление, — с противоположной стороны от узла. Да как вы собираетесь это сделать, коли глядите в другую сторону! — воскликнула она, заметив, как сержант вслепую протягивает руки к шее жертвы.
— Не могу я, — глухо проговорил он, пытаясь подавить рвотный спазм, — меня с покойников дрожь пробирает, ничего с собой поделать не могу, завтрак так наружу и просится!
— Главное, отвернитесь, — посоветовала чародейка, — а то мою овчину (она имела ввиду свою короткую курточку мехом внутрь) от рвоты непросто будет отчистить даже при помощи магии. Давайте сюда нож и поищите, на что я могу встать.
Покойница была невысока ростом, примерно с Рику, может, на дюйм-полтора пониже. До ветки расщеплённой грозой ивы (весьма впечатляющее старое дерево), на которой, собственно, и повесилась кухарка, чародейке было не дотянуться, даже поднявшись на носки. Ни ящика, ни табурета, на который могла бы встать самоубийца, поблизости не наблюдалось. Хорошая заявка на то, что Сэре помогли расстаться с жизнью.
Меллоун где-то раздобыл деревянный ящик.
— Держите ноги, — приказала Эрика, легко вскочив на ящик и одним движением перерезала верёвку.
— Тяжёлая, — прохрипел сержант, опуская тело на дорожку.
— Ступайте, встречайте сани, — велела чародейка, она уже знала, что трупы в морг отвозили на специальных санях, а перетаскивать их доставалось обычно тем, кто умудрился схлопотать пару недель "работ на общественное благо народа Артании" за мелкие кражи, пьяные драки и буйное поведение в публичных местах.
— Я вам больше не нужна? — подала голос Мия, — а то я шапку в впопыхах позабыла надеть, — девушка поёжилась от холода.
Рика не особо любила, когда чужие смотрят как она колдует, поэтому подождала, пока Меллоун и компаньонка отойдут подальше, и приступила к работе.
Сначала проверка трупа на магическое воздействие. Она провела рукой сверху вниз, едва не касаясь тела. Ничего. Рика отлично воспринимала магию, но на этот раз ни покалывания, ни лёгкого онемения, ни тёплого отголоска творимой волшбы, ничего что указывало бы на остаточную магию. Зеркало Пикелоу подтвердило ощущения: все стихии пребывали в полном спокойствии, показывая невинный узор.
Осмотр шеи жертвы подтвердил гипотезу убийства. Если смерть наступила менее двенадцати часов назад, то тело хранит воспоминания, а самом моменте смерти. Рика вытерла нож, сняла перчатки и уколола левую ладонь. Срезав прядь волос жертвы, она окропила их собственной кровью, капнула дорогого, как не знаю, что, коричного масла на лоб кухарки и положила туда волосы. Заклинание, произнесённое вслух воспламенило кровь чародейки и, когда погасла последняя искра, тело пришло в движение. Покойница села, поджав под себя ноги, изогнулась назад, хватаясь за несуществующую верёвку на шее, потом обмякло и возвратилось в первоначальную позу, ту самую, из какой его подняло заклинание.
Сэру убили. Убили где-то, если судить по босым ногам и ночной рубашке — убили дома, а после перенесли в сад и повесили на клановом дереве, дабы создать впечатление самоубийства. В коррехидории Рика сделает вскрытие и прои