— Знаете, сэр Чарльз, это тот мужчина, что повесился, в молодости собирался жениться на эльфийке. Газеты падки на подобную ерунду, может, из слуг разболтал кто, а, может, и сам Сакэда с журналистами планами поделился, — Рика допила чай.
— Дом у них, поди, роскошный, — мечтательно проговорила Эни Вада, — оно и понятно, графам хочешь-не хочешь, а статусу соответствовать надо.
— Дом, как дом, — пожала плечами чародейка, — медные ручки на дверях, библиотека хорошая и дикий виноград по фасаду. Слуг мало. Сама графиня вполне приятная, если б не отпечаток придворного прошлого, эдакая привычка смотреть на всех свысока, да интерес к сказочному народцу. Тут от светской дамы не остаётся и следа: глаза горят, пикси и проклятие с языка не сходят.
Да ещё коррехидор ей поддакивал во всём. А она: " Я всё рассказала Вилли. Только вы, Вилли, меня понимаете!" Я этого Вилохэда Окку просто прибить была готова!
— Я не ослышалась? — подруга чародейки замерла, не донеся кусок торта до рта, — ты назвала имя Вилохэда Окку?
— Да, и что с того? Сперва этот стервец не подумал представиться, и я посчитала, что имею дело с дежурным офицером. Потом же, напустив на себя всю важность древесно-рождённого, повелел к завтрашнему утру написать отчёт, — чародейка перевела дух, — не дав себе даже труда объяснить, в какой именно форме нужно его писать!
— Она говорила с Вилохэдом Окку! — восторженно вскричала Эни, госпожа Доротея, вы слышали? С самим Вилохэдом Окку!
— Ушам не верю — Вилохэд Окку! — вторила ей квартирная хозяйка с дурацкой улыбкой на губах.
— Подумаешь! — дёрнула плечом Рика, — чего такого особенного, Вилохэд Окку — верховный коррехидор Кленфилда и, к моему искреннему сожалению, мой начальник.
— Она ещё смеет говорить, что особенного! — возмутилась Эни, — то и особенное, что он — самый красивый и самый знатный из всех холостых мужчин столицы. Хотя король Элиас тоже не женат, — сама себе возразила подруга, — его можно не считать. Вилохэду Окку двадцать шесть лет, и о нём говорят, будто осколками женских сердец, которые он разбил, можно вымостить дорожку Жреческого парка Семи храмов. Он, и правда, настолько хорош?
— Хорош? — усмехнулась Эрика, — ровным счётом ничего хорошего я не увидела: надушенный, избалованный, надменный лентяй в замшевых туфлях, которому наплевать на работу, на подчинённых, да и на потерпевших тоже. Его влиятельные родители пристроили главой Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, чтобы их никчёмное чадо взялось за ум, но просчитались. Горбатого могила исправит.
— Заклеймила, так заклеймила! — засмеялась госпожа Призм, — только большинство девушек Кленфилда тебя буквально распнут за такие слова.
— Вил Окку не сходит со страниц "Светского листка", — подхватила Эни — его привычки, предпочтения в еде и одежде, романы, даже мимолётные увлечения, сразу становятся достоянием публики.
— В этом ему можно лишь посочувствовать, — Рика встала, — благодарю за поздравление и прекрасный торт. Я пойду к себе, мне ещё отчёт делать нужно, который утром велел принести ваш любимец. Ему наплевать, что у людей выходной, что у людей — планы.
— У тебя планы на выходной? — удивилась Эни. Обычно, если она не вытаскивала подругу в город, та все выходные валялась на кровати с книгой в руках.
— Нет, растеряно ответила чародейка, но ведь могли бы и быть!
Глава 3 МОЙ БЕСПУТНЫЙ СЫН
Вилохэд Окку из дома графини Сакэда решил заехать в клуб. Элитарный мужской клуб "Молчание — золото" слыл политическим, но это было, пожалуй, одно из немногих мест в Кленфилде, где обычно избегали политических дискуссий. По честности, многие члены клуба приходили сюда просто чтобы отдохнуть от семейной и светской суеты, посидеть в тишине, да и отменная кухня клуба не была лишней.
Вил попросил бокал вина и фирменных бутербродов с омлетом, свежим огурцом и тоненькими ломтиками маринованной свинины. Проведя пару часов наедине с "Мемуарами неудачливого царедворца" Джерико Мураси, он отправился домой.
Первое, что его неприятно удивило с порога, были подбитое мехом пальто и клетчатый берет с дубовым серебряным листом, знакомый с самого детства. Сие означало, что прибыл сэр Гевин — герцог Окку отец Вила и глава Дубового клана.
— Давно он приехал, — спросил камердинера, отдавая пальто.
— Часа два уже.
— И что он сказал?
— Поинтересовались с порога: «Где мой беспутный сын?» Я ответил, что вы на службе. Его светлость бросил взгляд на часы и хмыкнул, — продолжал свой рассказ Фибс, — я со своей стороны, чтобы хоть как-то умилостивить вашего почтенного родителя, предложил откушать утку с кисло-сладким соусом. Это блюдо получается у Наны особенно хорошо.
— И он умилостивился?
— Увы, господин граф. Его светлость съели и утку, и соус, но расположение духа его от этого никак не улучшилось.
— И г