Тия поцеловала мужа в щетинистую щёку, потом в губы:

— Верю. Я верю только тебе. И ты во всём прав. Ты меня знаешь лучше, чем я сама. Мне больно от правды о матушке. Но я чувствую, что это так. Она меня отправляла сюда с лёгким сердцем, мне даже казалось, что хотела побыстрее избавиться, а вот тётушка Лия нашпиговала магическим оружейным арсеналом — видимо, что-то знала про это место, но не могла говорить. А я… же была упрямой, как…

— Осёл, — подсказал муж.

Тия стукнула его кулаком в грудь:

— Не смей так говорить про свою жену!

— А что я не прав?

Тия горестно вздохнула:

— Прав, конечно. Но как же не хочется это признавать.

— Милая, я тебя полюбил такой. И буду любить любой, веришь?!

— Верю, — Тия прильнула к мужу, а он гладил её спину. Потом перешёл к зоне декольте.

На Тие было мягкое, свободное платье из тонкой хлопковой ткани пастельных тонов. Оно струилось лёгкими складками, не стесняя движений. Широкие рукава доходили до локтей, а вырез открывал зону красивой груди. Именно туда забрели пальцы Ирдо, становясь с каждым движением настойчивее. Тия сама расстегнула пуговицы спереди, освобождаясь для ласк. Она уже соскучилась по временам, когда беседы с мужем велись нагишом. Сейчас казалось, что освобождение от платья тянется мучительно долго! Невыносимо долго. Но вот ненужные наряды сброшены, и два любящих друг друга человека перенеслись в другие пространства, где нет места лишним мыслям и проблемам. Как же приятно сбежать!

О том, что возвращение неизбежно, ни он, ни она даже не думали.

Глава 47, в которой Тия проявляет ослиное упрямство

— 47.1—А возвращение оказалось ближе, чем Тия и Ирдо могли даже предположить. Их прервали! Бесцеремонно, даже не постучав, в покои ворвался Злот.

— Срочно! Народ взбунтовался. Идёт громить дворец! Нужно спрятаться.

Тия и Ирдо судорожно одевались, и Тие казалось, что Злот слишком откровенно на неё смотрит. Вот нахал!

Но было не до этого.

Бежать! Спрятаться! Хоть ещё чуток продлить своё счастье. «Стоп! — остановила себя Тия. — Я не буду прятаться, скрываться за чужими спинами, когда мой народ страдает». Она удивилась, откуда в мыслях выскочило слово «мой». Когда она уже присвоила себе эти земли? Когда они стали для неё родными? Тия посмотрела на мужа: «Может, когда я породнилась с ним?.. Теперь для меня родное всё, что его». Она взяла Ирдо за руку:

— Мы не будем прятаться. Мы выйдем к людям.

О, что тут началось! Её не только отговаривали, но даже удерживали силой. Полный бедлам и базар в придачу с криками и боями. Но она же упрямая! И её не переупрямить, тем более она знала, что права. Если этого не сделать сейчас, то придётся жить в страхе всю жизнь. Прятаться, скрываться, сливаться с тенями, но без избушенции. А страх разлагает изнутри, медленно убивает, заставляя ещё и ещё идти на уступки сильным мира сего. Это сети, из которых потом не выбраться.

— Выйди, — приказала она Злоту.

И всё-всё объяснила Ирдо. А он понял!

Так две пустоты без магии и каких-либо прав, кроме древнего предсказания, пошли к народу. Их не хотел пускать Злот со своими приспешниками, которых Тия про себя окрестила «головорезами», но тут помог Ирдо, обратившись за помощью к тятьке Болотному. Тот всё решил. Но чуяла Тия, что собираются её противники, копят силы и сторонников. От того, что она скажет людям, зависела их с мужем судьба. Она посмотрела в любимые глаза:

— Мы можем не вернуться. Нас могут закидать камнями, распять или четвертовать.

Ирдо посмотрел на свою жену:

— Я знаю, но не боюсь за себя. Я был абсолютно счастлив, а ведь так не каждому везёт в этой жизни. За тебя боюсь, моя маленькая, но и восхищаюсь тобой. Если кому-то и суждено принести свет на эти земли и спасти их, то только тебе.

— Нам, — поправила его Тия. — Нам.

— 47.2—Площадь перед величественным дворцом была заполнена многотысячной толпой. Люди нетерпеливо переминались с ноги на ногу, обмениваясь взволнованными репликами. Возбуждённые голоса сливались в гул, который разносился над площадью. Все взгляды были устремлены на балкон дворца, где вот-вот должна была появиться та, кого они ждали.

Вертихвостка и обманщица? Или спасительница и миссия?

Лица людей выражали смесь надежды, волнения и ожидания. Кто-то тревожно поглядывал на часы, другие подбадривали друг друга, ожидая важное обращение. Дети сидели на плечах родителей, пытаясь разглядеть, что происходит. Воздух был наполнен предвкушением перемен. Наконец, на балконе появились фигуры. Толпа замерла в напряжённом молчании, готовая внимать каждому слову. Все понимали, что этого выступления будет зависеть дальнейшая судьба Тьму-Тараханских земель.