Всю эту информацию я запомнила, карабкаясь на дерево, что с моими туфлями было сделать весьма непросто, а снимать их было некогда. Короче говоря, это была та самая причина, по которой я теперь носила туфли на несколько размеров больше. Ходить в них я приноровилась, но в случае опасности выскальзывала из них как рыбка.

Вообще полевые практики, которые я сама себе устраивала, помогали укладывать информацию куда лучше, чем занудливые лекции наших профессоров, читавших близко к учебнику. Я бы всем посоветовала так учиться, но меня могли понять разве что некроманты.

Эх. Мечта. Несбыточная мечта, потому что кроме огромного желания там учиться — у меня оно было побольше, чем у большинства студентов-некромантов, и предрасположенности — в ее наличие у меня кроме меня самой верил только Юлий Звояр, но мне бы хватило и этого, если бы третьим обязательным составляющим не была сила.

Алхимикам, с которыми я была вынуждена учиться, сила в таких количествах вовсе не требовалась. А некромант на одной уверенности не поднимет нежить. Упокоить я могла с помощью уверенности и лопаты, но поднять — на это моих силенок было маловато.

Пора было уже с этим смириться, но мириться я не желала. Среди алхимиков ходили дивные байки про зелья, способные на что угодно. Я выбирала между двумя: зельем, способным поднять силу мага и зельем, способным поднять умертвие.

Мои дурацкие сокурсницы больше вздыхали над утерянным рецептом зельем поднятия силы, но только мужской. Как будто зелий попроще для этих богатеньких импотентов было мало. А я думала о будущем. О своем будущем, раз всё равно кроме меня о нем думать никто не собирался.

— Как ты собираешься мне помочь? — не дождавшись реакции на свою тупую шутку, женишок скуксился и стал требовать внимания. Ей-богу, лучше бы я собаку завела! Или кошку. Кошки лучше. Хотя за ними тоже нужно ухаживать, кормить там, лоток менять. Сплошная морока!

Надеюсь, женишок хоть к лотку приучен, потому как я не создана присматривать ни за кем. Мама считает, что я и за собой присмотреть не могу. Но вот она я, девятнадцать лет, последние три года живу не с родителями, жива, здорова и весела!

— На месте разберемся! — оптимистично ответила я, надеясь на импровизацию. Откуда я знаю, что за упыри его родственнички? И сколько их. На всех может не хватить лопаты. — Ты мне лучше расскажи, много ли у тебя родственников!

Бриен немедленно просиял, будто нет большей радости, чем говорить о людях, которые засунули тебя в гроб.

Наверное, дело было в том, что он просто балдел от звука собственного голоса. Чем больше он говорил, тем больше я начинала подозревать, что дело не только в наследстве. Он так размахивал руками, увлекшись рассказом про троюродного дядюшку, что куб с упырем мотало во все стороны, и он чудом не врезался в кусты и ограды.

По словам Бриена, дядюшка уродился до того слабым магически, что был вынужден пользоваться амулетами. В этот момент я впервые всерьез пожалела, что не оставила придурка на кладбище. Ну раскопала живого и уходи подобру-поздорову! Будет мне очередным запоминающимся уроком. Только на таких учиться и получается.

— К черту дядюшку, — прервала я женишка как можно суровее. Тут главное как — сразу не разбаловать! Так говорит Кайса. Кайса моя вторая соседка по комнате. Софи о ней понятия не имеет, иначе устроила бы истерику на всё общежитие, ведь все живут по двое или по одному.

Вместо этого Софи уверена, что я чокнутая, раз болтаю с пустотой. Мне повезло, она считает, что чокнутая подружка — это настоящая экзотика, так что всем моим закидонам лишь улыбается с умилением бабушки. Выражение такое, не очень понятно, ведь моя бабушка сроду никому не умилялась.

Кайса умерла очень давно при каких-то поганых обстоятельствах, связанных с несчастной любовью и незачетом по высшей некромантии. Пыталась самостоятельно вернуться до того, как связь с телом прекратилась, но — вспоминаем про незачет по высшей некромантии. Получился только призрак, да и то какой-то совершенно убогий. Его даже некроманты видели не все. Кайса проверяла.

А я и видела, и слышала.

В общем, при жизни Кайса была той еще дурочкой. Можно догадаться, раз она самоубилась из-за несчастной любви и незачета! А вот после смерти резко поумнела и теперь поучала всех, до кого дотягивалась. То есть, меня разумеется.

Будучи бесплотной и невидимой, она насмотрелась всякого в университете, чего там быть не должно вовсе, так что подсказывала она мне отнюдь не на экзаменах. А вот поучать по поводу мужчин — тут Кайса была первая! Я пропускала все в основном мимо ушей, но это запомнила точно — не баловать! Никакого расслабления для мужчины, он должен всегда быть в тонусе!