Наш мозг с первого дня жизни автоматически разрабатывает ряд стратегий для поиска безопасности, самозащиты и самоуспокоения. В характере и предрасположенности младенцев и детей к определенным стратегиям есть генетически обусловленные различия. Так, например, одних детей легче успокоить и утешить физическими проявлениями любви, чем других. Застенчивые дети более осторожны и отстраненны, чем дети, склонные к исследованиям. Для некоторых детей их родители — безопасная база, для других же родители — источник угрозы [Liotti, 2000]. Кроме того, в настоящее время проводится много исследований того, как дети реагируют на угрозы, обращаясь к родителям как источнику справочной информации (безопасно это или нет? Как в эксперименте "визуальный обрыв"), защиты и успокоения [Mikulincer & Shaver, 2007]. Хотя некоторые дети обращаются к родителям, как источнику успокоения, когда испытывают угрозу (что вполне предсказуемо), другие дети держатся более отстраненно. Есть и третий тип детей, которые ориентированы на родителей, но не могут успокоиться, когда их обнимают или успокаивают. Все это говорит о регулировании системы угроз.

Родители настолько важны для безопасности ребенка, что дети даже пытаются влиять на сознание своих родителей [Liotti, 2000, 2002; Wallin, 2007]. Они становятся очень покорными, или соперничают и стремятся приложить усилия, или заботятся и помогают, ведут себя вежливо и воспитанно. При этих стратегиях безопасности надеются на то, что взрослому это понравится, и он оценит ребенка и поможет ему. При развитии более экстернализированных стратегий безопасности, например, агрессии и импульсивности, ребенок отказывается от возможности построения отношений аффилиации (теряет надежду на их построение), переключаясь на более самоуверенную, защитную стратегию. Ребенок ведет себя так, чтобы взрослый воспринимал его, как человека, который способен принести вред и опасался его. Это стратегия (внезапной агрессии), которую некоторые доминирующие обезьяны используют для поддержания страха у подчиненных сородичей [Gilbert & McGuire, 1998].

В процессе эволюции люди нуждались в том, чтобы о них заботились и успокаивали при стрессе. Отклонения от этих траекторий развития приводят к последствиям. Неудовлетворенные потребности могут представлять собой угрозу, поскольку человек не может оптимально развиваться без определенных ресурсов. Это может привести к определенной тоске и поиску, а также к различным страхам, что определенные типы отношений нельзя построить или поддерживать [Knox, 2003]. Рука об руку с ними идут комплексные стратегии безопасности и компенсации. Например, девушка, у которой плохие отношения с отцом или которая обращается к нему, чтобы защитить ее (к примеру) от холодной матери, может иметь стремление установить близкие отношения с отцом, и ее влечет к мужчинам старше. Эти мужчины могут быть полезными или нет фигурами привязанности. Учитывая функции родителей, такие как защита, обеспечение, успокаивание, одобрение, поощрение, "радость за достижения другого", все это можно искать в терапевтических отношениях или даже у других людей. Когда человек понимает, что с ним обращаются не так, как ему хотелось бы, он может снова почувствовать, что столкнулся с препятствиями, ощутить угрозу и разочарование.

Незапланированные последствия

В КПТ принято считать, что стратегии безопасности почти всегда имеют непредвиденные и часто нежелательные последствия; "симптомы" — одни из них [Salkovskis, 1996; Stott, 2007; Thwaites & Freeston, 2005]. Эти последствия либо сохраняют проблему, либо усугубляют ее. Так, люди, которые боятся своих эмоций (например, некоторые эмоции вызывают внутреннюю угрозу), прибегают к стратегиям эмпирического избегания, а это ключевой момент в различных терапевтических методах экспозиции, таких как ACT, а также в терапии осознанности [Hayes et al., 2004]. Страх перед раскрытием или выражением своих эмоций и их возможным влияние на других, может привести к избеганию открытости и честности в отношениях. В результате в отношениях отсутствуют самокорректирующие взаимодействия (например, разделение чувства неудовлетворенности), и человек начинает все больше и больше впадать в руминации о невысказанном негодовании. Эти руминации угнетают, и обычно люди не умеют определять реальные трудности и способы их решения или, с другой стороны, не могут отметить то, что им нравится и что они ценят. Попытки сохранить позитивные отношения, проявляя покорность и скрывая негативные чувства, приводят к непредвиденным последствиям, фактически приводя человека к событию, которого он боится. Так человек делает вывод, что его не любят из-за какой-то характеристики, и может не осознавать, что его безопасное поведение вызывает проблемы.