Слово “империя” происходит от латинского imperium. В представлении европейцев Римская империя была образцовой, и многие европейские державы раннего Нового времени равнялись на нее. По ключевым параметрам ранняя Римская империя напоминала более поздние европейские. Римляне были сформированной нацией, которая покорила множество других народов. Эти завоевания принесли огромное богатство римским элитам. Даже рядовые римляне получали щедрую продовольственную помощь благодаря эксплуатации завоеванных территорий. Римляне могли быть исключительно жестоки и иногда доходили практически до геноцида в практике покорения и подавления врагов. Римские граждане и нелатинские завоеванные народы имели совершенно разные права. Однако за несколько веков в Римской империи произошли радикальные перемены. Прежде всего, римляне демонстрировали редкую готовность не только даровать гражданство покоренным народам, но и позволять местным элитам вливаться в столичную имперскую аристократию. В 212 году н. э. почти все, кто не был рабом, получили римское гражданство. К III веку сенаторы и императоры в большинстве своем уже не были не только римлянами, но и итальянцами. По крайней мере на уровне элит возникла консолидированная имперская нация, которую с середины IV века все чаще называли Романией. Если бы Римская империя выстояла, можно было бы ожидать, что ее эволюция пошла бы примерно по такому же пути, как эволюция Китая, где элиты со временем воспитали этнонациональное самосознание в ханьских народных массах. Но в действительности Римская империя начала сжиматься под натиском внешних захватчиков. В V веке она потеряла свои западные провинции, а затем в VII веке – более значимые провинции в Африке и Леванте. Тем не менее поздняя Римская империя (которую обычно называют Византийской) существовала еще сотни лет. Она причисляла себя к империям и гордилась своим римским имперским наследием. Но Энтони Калделлис, один из ведущих историков византийской эпохи, считает ее вовсе не многонациональной империей раннеримского или позднеевропейского образца, а крупным, но скорее гомогенным политическим образованием, которое называлось империей просто потому, что правитель, стоящий у него во главе, предпочитал титул “император”33.
Только Китаю в этой книге посвящено три главы (VI, VIII, XIII). Это свидетельствует об уникальных долговечности, характере и значимости китайской имперской традиции. Две тысячи лет назад Римская и Ханьская империи контролировали восточную и западную четверти Евразии. Очень важно для современного мира то, что, в то время как Римская империя лишь заложила фундамент для устойчивого многополярного международного порядка, китайская имперская традиция выжила. В этой книге значимое место занимает дискуссия о причинах, по которым разошлись европейский и китайский пути. Одна из главных заключается в том, что если в Европе духовная и светская власти были разделены между папой римским и монархом, то в Китае они были сосредоточены в руках императора. Впрочем, я не спешу называть китайского императора царем-жрецом, поскольку слово “жрец” тесно связано с иудеохристианской монотеистической традицией. Император проводил ритуалы, в которые входили конфуцианские, даосистские, буддистские и (если его династия восходила ко временам до постройки Великой стены) элементы шаманизма. Это, в свою очередь, поднимает наводящий на размышления, однако не имеющий ответа вопрос, можно ли считать, что политеизм в его китайском варианте изначально лучше подходил для управления империей и для ее выживания.
Несомненно, существовала китайская имперская традиция. Она была основана на древней конфуцианской и легистской философии и опиралась на эволюционирующие институты и практики сменяющих друг друга династий. Однако даже поверхностное знакомство с китайской историей показывает, что имелось четкое различие между ханьскими династиями