— Графа, естественно, — спокойно пояснила мать. — Все-таки он спас тебя, хоть ты его и выставила фактически, даже не выслушав.

— Я его не выставляла! — не будь мой собеседница моей матерью, я бы запустила в нее куриной ножкой. — Он сам! Сам согласился признать Ариду законной супругой. И как по-твоему я должна себя после этого с ним вести?

— По меньшей мере ты должна была дать ему возможность объясниться, — мать упрямо стояла на своем.

Я даже завидовала ее принципиальности. Но ничуть не собиралась следовать ее совету. Граф признал Ариду законной женой и точка! Это факт? Факт! Мог бы не признавать? Мог бы.

Так какие могут быть объяснения?

Все это вихрем пронеслось в голове, и[BFG1] я уставилась на мать с таким упертым выражением на лице, что та только вздохнула.

— Узнаю свою дочурку, — тихо проговорила она. — Ты никогда не чувствовала своих интересов, обычно поступая крайне опрометчиво, не думая о последствиях.

— Ну все, хватит, — решила я положить конец нотациям. — Я разведена с графом и точка. Причем, разведена по его собственной воле. И вообще, я лучше оставшееся мне время буду думать о своем здоровье и о тебе, чем о каком-то… гнусном предателе.

Мать замолчала, смотря в свою тарелку, как будто видела там среди шпинатных листьев что-то крайне интересное. Я чувствовала, что ей еще много чего хочется сказать, но она неимоверным усилием воли себя сдерживала. Решив развеять тягостную атмосферу, я предложила:

— А давай займемся твоим гардеробом.

Мать удивленно посмотрела на меня.

— У тебя ведь здесь нет ничего, — пояснила я. — Одежду из старого мира, что была на тебе при перемещении, тут носить нельзя, здесь в ходу платья старинного покроя, если не заметила. Вот этим мы и займемся.

Лицо матери зарделось нежным румянцем:

— Ты знаешь, я ведь всегда мечтала именно в таких нарядах ходить, — мечтательно произнесла она. — Еще со школы, все помню принцесс в длинных платьях рисовала.

— Мечты сбываются! — усмехнулась я, вставая из-за стола. — Мне и самой не помешают обновки. Потому что весь старый хлам я отдам на благотворительность. То есть Ариде.

После обеда, взяв с собой Лею, мы отправились в салон мадам Доротеи. И битых три часа провели там, объясняя мадам — худощавой элегантной женщине — что мы хотим В результате совместных усилий был разработан и пущен в производство полный гардероб для матери и дочери, состоящий из нарядов всевозможных расцветок и на все случаи жизни.

После швейного салона я велела Гансу отвезти нас в ювелирный салон. Там подобрала немного украшений для себя и гораздо больше — для матушки. Та только охала, разглядывая очередную безделушку с топазами и рубинами. Я же чувствовала себя настоящей волшебной феей, исполняющей мечты. В конце длинного, но счастливого дня мы заехали в магазины нижнего белья, обуви и верхней одежды, а также в художественную галерею за холстами и красками для матери, которая любила рисовать, оставив еще и там немаленькие суммы.

Дома я полюбовалась на уже освобожденные шкафы и порадовалась, что вскоре они будут заполнены нарядами по моему собственному вкусу. А еще я улыбалась, кожей чувствуя, как за стенкой счастливо ахает, разглядывая многочисленные коробочки с украшениями и холсты красками, матушка.

Глава 5

На следующее утро я чувствовала себя просто замечательно. Хоть мысли о предателе-графе и занимали внушительную часть моих мыслей, простые женские радости утешали. В числе прочих таких радостей самой существенной оказалось созерцание покупок, которые потихоньку стали поступать в мои закрома.

Все, кроме платьев. Мадам Доротея не спешила и явно хотела создать гардероб отменного качества. Однако, сбагрив Ариде все наряды, я обнаружила, что не осталось ничего, кроме затрапезного домашнего платьица, в котором я и была вынуждена в ожидании нового гардероба, ходить каждый день.

Впрочем, дела до сплетен досужих кумушек мне не было. Да и по городу я передвигалась большей частью в карете. Одежда матери был моей под стать — она тоже носила обноски, причем служанок, поскольку была комплекцией крупнее меня.

Целую неделю я ежедневно посылала Лею к мадам Доротее. Но всякий раз девушка приходила назад, разводя руками.

— Не готово еще.

— Нужная ткань закончилась.

— Пуговицы не привезли.

— Кружева задерживаются….

И так без конца. К концу недели я уже начала жалеть, что так поспешно отдела Ариде всю одежду. Теперь мне и выйти не в чем в случае чего.

Когда прошло десять дней, а я все еще была вынуждена сидеть дома, терпение мое кончилось. И я велела заложить карету.

— К мадам Доротее! — скомандовала я Гансу.