— Сэр Альтиген, ваш взгляд определён суровыми условиями, с которыми вы столкнулись. Кем вы были до войны с чудовищами?

— Я был простым рыцарем, — скромно ответил Альтиген, но не без толики самодовольства, глаза его улыбались.

— Это мы поняли, — любезно улыбнулся Стратоник.

Короткая пауза.

— Я был воином при Небесной обители, — Альтиген говорил медленно и аккуратно, следя за реакцией слушающих — правитель Стремительного принял моё прошение и определил меня в подчинение к одному из своих сподвижников, я принес ему клятву, а также лично правителю града и его небесному происхождению. В битве за град Стремительный я сражался в левом крыле вместе с остальными уцелевшими защитниками града. Сподвижник правителя, престарелый глава дома, которому я служил, доверил мне вести его людей вместо его старшего сына, погибшего при обороне, во время последнего штурма. Наш отряд быстро смяли, я не успел ничего запомнить о битве. Дальнейшее опускаю.

— Почему же? — спросил Стратоник, поглощенный этой историей, — сэр Альтиген, нам крайне любопытно узнать развитие этой судьбы.

— Последующие события считаются в нашем ордене откровением. Мы не обсуждаем некоторые грани своей природы с посторонними. Прошу прощения, префект.

— Ваша вера интересна, сэр Альтиген.

— Это и не вера в общем, а всего лишь свод правил, которые, собственно, и делают нас рыцарями. Если говорить о взгляде на мир, то мы верим в наших старых богов. Пантеон Черного ордена многообразен.

Птицы все также сладко пели, а солнце встало в зените, становилось всё жарче.

Вкус вина был неестественно сладким и сочным.

"Магия… теперь и в вине магия. Чем же ещё вы меня удивите?" — подумал рыцарь.

Воцарилось короткое молчание. Стратоник не задавал новых вопросов, а задумчиво осушал кубок, Альтиор же смотрел в сторону, Протелеон также молчал, слегка поглаживая бороду. Альтиген устало взглянул на Исепа, такой формат встречи явно не был плодотворным для его предприятия.

Исеп суетливо поднялся.

— Предлагаю сделать перерыв и встретится вечером в этих же садах.

_____

"Да, нельзя засовывать пауков в банку," — сказал про себя рыцарь.

Ночь.

Во дворе этой скромной пригородной виллы, он сидел на кресле и пил мелкими глотками вино. Ни души рядом не было. Но за высоким забором стояли черные рыцари в своих вороных латах, вряд ли у них была душа в том же смысле, в каком она есть у людей.

Ещё нельзя было сказать что-то о Протелеоне, но Стратоник явно был заинтересован в успешном сотрудничестве.

Очень зря они пересеклись втроем. Подразумевалось, что один из членов триумвирата не может договариваться о чем-то, что влияет на существование города без двух других участников.

Не представлен был лишь суд, но судья не был важным человеком в городе, члены Совета представали арбитрами в действительно важных спорах, тем более что маги были хозяевами города, а потому и могли решать, кто прав, а кто виноват, судьи же занимались по большей части мелкими склокам; а уж конфликты между самими магами мог решать только верховный маг, Протелеон, поэтому настоящую судебную власть в городе представлял он.

Рассудит ли Протелеон Альтиора и Стратоника? Вряд ли. Это конфликт интересов. Альтиген понимал, что Альтиору не нравится, что он захватывает сообщение между Золотым троном и Новым храмом, что черные рыцари заполоняют пустоши, обеспечивая безопасность почти на всем континенте, и что это явно не увязывается с картиной мира, в которой он, император, является представителем главного города на континенте.

Формальный раздел мира неизбежен в глазах Альтигена.

Люди, у которых есть амбиции и хозяйство, должны договариваться. Они не сцепятся за землю, словно дикие звери.

И тогда Альтиген сам усмехнулся своим наивным мыслям.

Прохладный ночной ветерок подул.

В небесах тучи приоткрыли луну, проливая свет на зиккураты, засиявшие в темноте.

Нет, с Альтиором они не подружатся, но договорятся. Много ли людей у него? Так ли сильно белое рыцарство? Молва говорит о том, что они весьма искусные воины, которые стараются не использовать магию, но тела их пропитаны ею. Они поймут друг друга. Альтиген не будет лезть к Альтиору, Альтиор не будет лезть к Альтигену.

"Мне север, ему юг. Черно-белый мир," — Альтиген улыбнулся осветлённой темноте лунной ночи.