— Можешь, — кивнул Матвей. — Если будешь помнить, что кроме потусторонней силы и диких зверей бывают еще ядовитые растения, которых не то что пробовать не рекомендуется, но даже касаться опасно.

— Знаю, — отвечал индеец. — Мне показывали.

И направился в ту часть села, которая была на другой стороне шоссе, ближе к лесу.

Он даже не подозревал, что посмотрев ему вслед, Матвей достал мобильник и позвонил Трувору.

— Сынок, — произнес он, — наш канадский пациент, кажется, начал думать, что он нас умнее. В общем, шуруй к священной роще, чтобы перехватить его там на подъеме. Проводи к роднику, пусть попьет целебной водицы, можешь даже до крайних деревьев довести, чтобы поляну показать, но вглубь не ходите, и сразу же назад.

— А ты?

— А мне нельзя, запрет. Я бы не стал тебя посылать, но тетя Олеся далеко, она не успеет. Тебя мавки не тронут, ты для них еще мал. Если появится Леший, назови его дедушкой и извинись за иностранца. Скажи, что ты посвященный, и что долг помнишь.

— Да знаю я, Если что — бить челом и спросить, какую виру они хотят.

* * *

Совершая походы в лес, ребятишки заранее договорились, что громкую связь на своих мобильниках отключать не будут, в результате и Джо, собиравший ягоду рядом с Трувором, тоже прослушал полную инструкцию, что и как тому предстояло сделать. Ну а поскольку он обладал достаточной соображалкой, то, конечно же, понял: над старым индейцем нависла опасность.

— Что стоишь? Побежали! — ткнул он в бок приятеля. — Я еще в Канаде все понял про вашу семью. Ваш отец ведь не просто так привез Дика сюда, а не к Руслану, угу?

— Угу. Зачем резать опухоль, если можно сделать так, чтобы она сама рассосалась? Идем напрямки, я знаю здесь все тропинки… Ягоды берем с собой, не хорошо бросать их здесь. Перейдем овраг — спрячем их, чтобы потом вернуться.

Глава третья

Перехватить Дика у подножия холма ребятам не удалось: старик шел ходко, несмотря на возраст. Поэтому они просто пошли за ним следом. Нагнали они его только возле родника, где была установлена лавочка, на которой тот присел отдохнуть. Сбоку у лавочки был ввинчен крюк, на котором висела деревянная кружка. Она была грубой, выточенной из цельного обрезка ствола, с толстым согнутым гвоздем в роли ручки, и покрыта каким-то лаком, чтобы изделие не коробилось и не рассыхалось.

А, может, не лаком, а олифой. Значения это не имело — главное, что с помощью этого изделия местного рукотворчества можно было черпать воду из родника и пить. Они выпили. День был жарким, и холодная вода была приятна.

— Нельзя заходить в рощу, — сказал Трувор. И Джо перевел это на английский язык.

— Мне надо, — отвечал индеец без эмоций. — Я сделаю это. И вы меня не остановите. Сегодня. Или завтра. Я так решил.

Мальчишки переглянулись.

— Мы пойдем с тобой, — сказал Джо, наконец.

— Зачем? — спросил индеец равнодушно.

— Чтобы Вас охранять, — отвечал Трувор хмуро. — Я за вас несу ответственность. Если вы отдохнули, то пойдемте, пока не начало темнеть. Небо хмурится, а у нас даже фонарика нет.

Индеец поднялся, и они молча продолжили путь. Старый Дик шел впереди, Джо за ним, а Трувор был замыкающим. Собственно говоря, идти оставалось совсем немного: минут пять, не больше. По крайней мере, Дику так показалось. Возле первого дерева он притормозил, затем сделал решительный шаг и пошел по тропинке дальше.

Длинный гранитный камень почти правильной формы, вросший в землю на краю поляны, обрамленной березняком, его впечатлил. Как и поляна, заросшая папоротником с раскидистым деревом в центре. Ствол этого дерева казался гладким и белоснежным до сияния, и черные крапинки на нем казались нарисованными. Это несомненно было святилище, и слова русского бизнесмена Матвея об алтаре и человеческих жертвах сразу же всплыли в памяти индейца.

Он подошел к камню, встал напротив него и поклонился в пояс. Он уже понял, что совершил ошибку, и ветер, пробежавший по верхушкам деревьев, был тому подтверждением. В шуме ветра был угроза, и надо было немедленно дать задний ход, пока очередной порыв его не повалил на нежеланного визитера один из мертвых вертикально стоявших стволов.

— С чем пожаловал? — раздался насмешливый голос, и на пеньке, до сих пор прятавшемся в высокой траве, проявился, очутился, словом, возник прямо из ниоткуда старичок, ровесник Дика, бомжеватого вида.

Если быть точным, то на бомжа явившийся из ниоткуда пожилой персонаж не совсем походил, однако уж больно странной выглядела его мешковатая одежда невнятного фасона. Лишь цвет одежды был вполне понятен — коричневый разных оттенков: бродяги так театрально не одевались. Шляпа из коры, веревочка вместо пояса и отполированная временем палка, на которую старичок опирался, довершали костюм ряженого.