Вместе с тем дикая российская природа оказалась слишком уж дикой, и российские банды, в отличие от голливудских боевиков, вместо коверной борьбы предпочитали действовать грубо и наверняка. То есть бить наповал из засады. Следовало сделать перерыв в приключениях и хотя бы на некоторое время вернуться к цивилизации.
Маленький приволжский городок для этой цели вполне подходил, погода была солнечной, все его семейство было за, и осмотр российских достопримечательностей продолжился с новым накалом.
Дик в очередной раз услышал повесть о том, что земля, на которой они стоят, очень древняя, что городок этот упоминается в летописи как уже существующий аж с 1171 года и был построен для обороны российских земель от болгар.
— Хм, — сказал Киан. — Интересно, как болгары сюда попадали с берегов Адриатики и Средиземного моря?
— Это были другие болгары, волжские. В нашей исторической литературе принято их для отличия от болгар болгарских называть булгарами. Но некоторые ученые утверждают, что и те, и другие были родственниками и являются выходцами из Согдианы в Средней Азии…
— Стоп, — сказал Мигель, — про Азию не надо, это перебор информации. Лучше расскажите про болгар. Где они сейчас?
— Проживают ниже по Волге под именем чуваши. После того как война с русскими закончилась не и их пользу, их владения сократились километров на 150, если считать по прямой.
Канадцы переглянулись.
Всего-то? — подумал индеец Дик.
— Да, к началу монголо-татарского нашествия почти вся Нижегородская область принадлежала русским. И половина Мордовии была под нашим покровительством.
— А кто жил здесь до русских? Где они?
— Здесь обитали марийцы. Они были собирателями и охотниками, против русских особо ничего не имели, и после строительства Городца население его довольно быстро стало смешанным. Кстати, полностью в те времена этот городок назывался Городец Радимов. Почему — не знает никто, вполне возможно, что племя, которое его строило, было радимичи.
— Марийское?
— Нет, славянское. Скорее всего, князь, по велению которого этот город строился, привел радимичей с собой как пленных. В XII веке, во времена междоусобиц, князья часто при захвате полона угоняли людей в свои владения, там заставляли рубить поселок и осваивать новые земли.
Канадцы снова переглянулись.
— Во даете сочинять! — озвучил всеобщее недоверие Киан. — Зачем им это было надо?
— Людей не хватало. Точно также строился и Нижний Новгород. Только там город строил не русский полон, а булгарский, захваченный после осады и разрушения знаменитого в то время города Ошеля в 90 км ниже от устья Оки. Археологические раскопки в Нижегородском Кремле подтвердили, что население там было смешанным: русско-булгарско-марийским.
— А здешние марийцы? В Городце?
— Ассимилировались. Их потомки перешли на русский язык и живут себе, не горюют. Кто не захотел остаться — ушел. Здесь поблизости наверняка есть марийские села. Хотите — ищите, коль охота.
Валентин брякнул это наобум, не подумав, но неожиданно к нему на помощь пришла Белла.
— Можете заглянуть в местную администрацию, там подскажут, — молвила она.
— Значит, в Городце марийцев нет? — упрямо гнул свое Артур.
— Согласно последней переписи населения, 100 % граждан этого города — русские.
— Хм… — высказался Киан. — И ни в одном музее мы не увидим ничего от культуры аборигенов?
У русских сделались большие глаза.
— Каких аборигенов? — растерялась Белла.
— С культурой марийцев вы можете познакомиться в Марийской автономии, Республика Мари Эл, называется, — сказал Иван. — Со столицей Йошкар-Олой. Там марийский официальный язык, по местному телевидению идут передачи на марийском языке, издаются свои газеты, и даже книги есть. И куча музеев.
— А как туда попасть?
— Из Нижнего Новгорода. С прямыми рейсами некоторая напряженка, но можно через Чебоксары. Кстати, заодно посмотрите как живут потомки еще одних аборигенов, булгар. Русских они, правда, традиционно не любят, но к иностранцам вполне себе лояльны.
— Они, случайно, пленников в жертву богам не приносили?
— Нет, в те времена, когда они столкнулись с русскими, они уже были мусульманами…
— А марийцы?
— Марийцы язычники. Они верят в духов природы, имеют священные рощи, куда ходят несколько раз в году справлять какие-то обряды. Какие точно не знаю, я слышал только об одном: они все вместе добывают огонь способом трения и устраивают костер. Какой-то очень древний метод, сохранившийся у них через века. Одно бревно ставят на другое и вращают его, пока не пойдет дым.
— Как интересно! А жертвоприношения?
— Приносят. Но чтобы человеческие — про такое я никогда не слышал… На чем я, кстати, остановился?