— Какого хуя вообще происходит?! — истерически закричала она.

— Человек, убери оружие. Или ты хочешь закончить свою жизнь после второго рождения? — насторожился Отец Ночи, глядя на неё суровым взглядом, что вызвало мурашки по спине.

— Милая Лилит, опусти меч, и мы на всё ответим, — попыталась успокоить её Мирана.

Руки Лилит затряслись, голова заболела, из носа пошла кровь. Бросив меч, она начала истерически плакать, не позволяя Миране подойти. Святые обменялись виноватыми взглядами, но не стали прерывать её. Спустя несколько минут ведьма вытерла слёзы и мутными глазами посмотрела на них. Обеспокоенный взгляд Мираны и улыбка Асмодея вызвали у неё отвращение, но она сдержалась и спокойно спросила:

— Игра Святых действительно закончилась?

— Мирана собиралась что-то сказать, но её перебил Асмодей:

— Ты права, человек! Вы, люди, — единственное шоу, которое способно нас развлечь! — начал распинаться Отец Ночи, гордо радуясь тому, что может рассказать всё это.

В руках Асмодея появились карты с узорами звёзд и минималистичными рисунками лиц различных людей. Лилит мельком заметила среди карт лицо Льюиса, Вильяма, Мержинского, своё и ещё нескольких незнакомцев. Все изображения были подписаны странными знаками, а лица нарисованных были искажены агонией, что вызвало у девушки страх.

Показав карты ведьме, Асмодей продолжил:

— Когда мне стало скучно, я предложил своим братьям и сестрам новое пари, но они все отказывались, занимаясь всяким бредом. А точнее — работой, — тоскливо сказал он, поглаживая свои гниющие органы, через дыру в теле. — Я ходил и грустил, чуть ли не плача, пока не увидел, как моя дорогая сестра Мирана скучает…

— Я не скучала, а работала, это ты никогда и ничего не делаешь! — перебила его Мать Природы, но тут же тихо извинилась и дала брату продолжить.

— Ага… Ну вот, я предложил ей маленькое пари. Сможет ли выбранный человек изменить саму судьбу! Случайным образом выбрав карту из Мировой Колоды, ей попалась ты, тем самым сделав тебя своей пешкой! — восхищенно сказал Асмодей, но в его голосе прозвучала насмешка.

Слово «пешка» вызвало у Лилит нескрываемое раздражение. А из уст Асмодея — это прозвучало ещё обидней.

Он выдержав секундную паузу, словно наслаждаясь ее бессилием, возобновил рассказ:

— А мне попался этот упырь! — раздраженно сказал он, сжав в руке карту с изображением Вильяма, и тело инквизитора тут же покрылось трещинами. — Узнав будущее у Осведомителя, мы решили, что если Королевство Озруэль и должно разрушиться, то лучше уже выберем мы, как это произойдёт. Мирана поселилась рядом с тобой, притворившись духом, и наблюдала, ожидая, когда я начну Игру. Я же поселил в душу королевы злобу и страх, что она умрёт от старости, а затем направил ей подсказку, кто сможет помочь, — уверенно и гордо говорил Святой. Вдруг он озлобился и, сжав кулак, выкрикнул: — Этот старый маразматик давно не давал мне покоя, постоянно взывая к себе! Но теперь я смог с ним разобраться, — Асмодей снова улыбнулся, обнажая треснутые зубы. — Когда забрать выдуманное сердце леса не вышло, старик проклял королеву, и всё это также было частью нашей подготовки к Игре. Не в силах снять проклятие, королева умерла, став злым духом, а заклятие перешло на её дочь.

Асмодей снова замолчал, давая Лилит всё осмыслить, но девушки это было не нужно. Хитро улыбнувшись, Святой завершил рассказ:

— Когда всё было готово, мы бросили кубик, и пешки начали свой ход. Медленно, но верно мы пришли к финалу, в котором победила моя сестра. Но разрушится ли Королевство Озруэль, мы узнавать не станем. Всё понимаешь, солнышко?

Лилит, взглянув на Асмодея, перевела взгляд на свои ноги, погружаясь в размышления. Через минуту она холодно ответила:

— Да.

— Славно! — восхитился Асмодей. — Раз ты смогла выжить и с помощью удачи победить меня, значит, заслуживаешь награды! Я дарую тебе своё благословение. Можешь звать меня, когда потребуется помощь, но уже за плату, — он говорил уже без особого интереса, доставая из кармана мятый листок с печатью и подписями Вильяма и Мержинского, который протянул Лилит. — Возможно, тебе это понадобится, чтобы вернуться домой невредимой и выполнить свою глупую мечту! А насчёт этого упыря можешь не переживать, больше он никого не тронет, а его затхлая душа будет долго страдать, напоминая о всех его грехах.

Замолчав, Асмодей отступил назад, давая слово Миране. Мать Природы подошла к Лилит и мягко заговорила:

— Милая Лилит, прости нас, прошу! Не знаю, что на меня нашло, но я рада, что ты смогла спасти королевство и выжить! Наблюдая за тобой, я правда привязалась и ты стала мне, как дитя! Простишь ли ты меня? — с раскаянием спросила Мирана, протягивая руки в ожидании объятий.