Пабло Санчез был шестидесяти лет, он был коренным американским медиком из племени Тива и Навахо, деканом недавно созданной Школы социальной работы в Университете Сан–Хосе в Калифорнии. До своей работы в академии он работал социальным работником в Бюро по делам индейцев, проживая и работая в резервациях Навахо и Юты в Нью-Мехико, Колорадо и Юте. Когда Пабло был молод, он участвовал во Второй мировой войне в фотокорпусе Военно-Воздушных сил и, находясь в Европе, получил мучительную задачу - запечатлеть концентрационный лагерь сразу после освобождения. Позже он рассказывал, что ужасы, свидетелем которых он стал в том концентрационном лагере, подтолкнули его к тому, чтобы посвятить себя человеческому преображению и исцелению. Много лет спустя Пабло стал учеником доктора Сальвадора Рокета, известного мексиканского психиатра, которого Мария Сабина, известная Масатекская курандеро, посвятила в мир традиционных церемоний исцеления грибами.

На моем первом сеансе с Пабло мы провели несколько минут в непринужденной беседе, прежде чем он встал и прошаркал к своей книжной полке. Недавно ему удалили опухоль гипофиза, из-за чего он стал плохо видеть. Он рылся в книгах и бумагах, бормоча себе под нос: "что она там делает? Что же это за психотерапевт? Я сейчас не в том месте!" Он вернулся ко мне с лукавой улыбкой на лице и протянул мне небольшую книжку, озаглавленную "Величайший продавец в мире". Он указал на одну из глав и велел мне прочитать ее вслух. Он улыбнулся, когда я прочла: "с начала времен никогда не было другого человека с моим умом, моим сердцем, моими глазами, моими ушами, моими руками, моими волосами, моим ртом. Никто из тех, кто был раньше, кто живет сегодня и кто придет завтра, не может ходить, говорить, двигаться и думать точно так же, как я."

Две строчки, и я рыдала, чувствуя, как растворяюсь в странном супе из горя, ужаса, мужества, и надежды. Я продолжала читать: "все люди - мои братья, но я отличаюсь от них. Я - уникальное существо. Я - величайшее чудо природы." Сидя там, в его кабинете, я почувствовала искру оптимизма в моем отчаянии, и желание исцелить себя и проявить свой человеческий потенциал проснулось во мне.

Методы, которыми Пабло поддерживал и направлял своих клиентов, были творческими и разнообразными. Помимо индивидуальных часовых консультаций, он также проводил индивидуальные и групповые сеансы исцеления, во время которых он использовал различные психо-духовные методы, такие как управляемое дыхание, рисование или чтение определенных книг; а также отправлял людей на природу, танцы или отправлял их во флотационный бассейн. Если он считал это уместным, то направлял своих клиентов во внутренние путешествия с помощью расширяющих сознание веществ, таких как МДМА, МДА, ЛСД, грибы или кетамин. Руководствуясь своей интуицией и личной связью с клиентом, Пабло выбирал способ, который, по его мнению, наиболее подходил для их исцеления. Вместо гедонистических приключений эти путешествия совершались с намерением проделать психологическую работу в обстановке сакральной церемонии.

Пабло придавал большое значение встречам сразу после путешествия. Он стремился показать, как эти переживания могут изменить жизнь людей, и поощрял своих клиентов привносить ритуалы в повседневную деятельность. Пабло научил меня вкладывать намерение в каждый жест, придавать ему присутствие и смысл. Если бы я сорвала лист с дерева для своего алтаря, он велел бы мне поговорить с деревом, прежде чем взять его, чтобы сознательно признать жертву листа для моего исцеления. Однажды он велел мне сломать маленькую веточку пополам, как символ приверженности к моему исцелению и подготовке к групповой церемонии с грибами. Я почувствовала всю серьезность момента, когда выбрала маленькую веточку из земли, произнесла молитву и сломала ее пополам, чтобы подчеркнуть важность момента. Эти два маленьких куска дерева до сих пор лежат в маленьком мешочке из ткани на моем алтаре, отдавая дань моей бесконечной преданности пути исцеления.

Как художник, Пабло дополнял свой психологический интеллект творчеством, которое он привносил в задания, которые давал. Взгляд на мир глазами художника лежал в основе его подхода. Чтобы поддержать интеграцию материала, который появился в моих путешествиях, он учил меня работать с глиной, импровизировать в танцах и всегда уважать мои отношения с природой. Выполняя эти практические задания, я чувствовала себя более вдохновленной и осознанной, замечая ощутимые перемены в своей жизни. Пабло радовался моим успехам и переменам, о которых я рассказывала. Когда с моей стороны возникало сопротивление, он с любовью бросал ему вызов. Оглядываясь назад, можно сказать, что большая часть уравнения состояла в том, чтобы кто-то, был искренне заинтересован в моем развитии и исцелении.