– Что я слышу? Верховный страж Цзи вспомнила старого друга и ходатайствует за Линь Хаоцина? – послышался голос монаха Кунмина, который пристроился у чайного столика за спиной тритона и разбирал мешочки с иглами. Держа в руке иглу, монах вышел вперед и усмехнулся: – Если тебе это по силам, убеди тритона забрать обратно сокровенную жемчужину. Или придется ходатайствовать за нас перед Линь Хаоцином.
Чан И стряхнул руку Цзи Юньхэ:
– Я знаю, что делать. Хватит болтать попусту.
Развернувшись и скрывшись за ширмой, тритон отгородился от девушки магическим барьером. Не успела Цзи Юньхэ проводить Чан И взглядом, как Кунмин вонзил ей в лоб акупунктурную иглу. Укол был очень болезненным. Цзи Юньхэ не понимала, лечит ее монах или срывает на ней злость. Решив не принимать подобные мелочи близко к сердцу, она посмотрела на Кунмина:
– Принцесса Шуньдэ приказала Линь Хаоцину возглавить армию трех земель и атаковать север. Вам следует во что бы то ни стало избежать лобового столкновения. Война длится уже несколько лет, всем известно, какими силами располагает север. Возможно, цель принцессы Шуньдэ – не поработить север с помощью Линь Хаоцина, а заставить покорителей демонов убивать друг друга…
Монах Кунмин глянул на Цзи Юньхэ и вонзил в акупунктурную точку вторую иглу.
– Неужели? И что же верховный страж нам посоветует?
– Ваша цель – не выиграть сражение, а победить врага, не участвуя в битве. Замедлите его продвижение с помощью магического барьера или печати, тяните время, попробуйте убедить Линь Хаоцина сложить оружие.
Монах вынул акупунктурные иглы из головы больной. Его движения больше не причиняли боли. Собирая иглы, Кунмин спокойно сказал:
– Теперь понятно, за что тритон тебя ценит. Вы с ним мыслите одинаково.
Слова монаха застигли Цзи Юньхэ врасплох. Убрав иглы в мешочек, Кунмин сообщил:
– Тритон уже отдал распоряжения. Вот уже два дня все трудятся над магическим барьером. У нас в запасе еще пара дней, пока сюда пожалует армия покорителей демонов. Мы как раз успеем установить магический барьер и создать печать, в которой враг увязнет дней на десять, а то и больше.
Оказывается, Чан И научился строить расчеты и планы. Цзи Юньхэ опустила глаза и улыбнулась:
– Очень хорошо.
То, что Чан И научился строить собственные планы, очень обрадовало Цзи Юньхэ.
Впрочем, за последние шесть лет силы севера значительно окрепли. Это произошло не без помощи монаха Кунмина, однако Чан И тоже усвоил немало. Возможно, Цзи Юньхэ недооценила прозорливость тритона.
– Самый трудный вопрос заключается в том, как уговорить Линь Хаоцина сдаться. – Монах Кунмин окинул взглядом больную. – По моему мнению, когда враг увязнет внутри печати, тебе стоит выйти и открыть переговоры. Ты лучше всех знаешь Линь Хаоцина, но… тритон не согласен. И я не знаю, как долго ты еще протянешь.
– Сколько у меня осталось времени, как вы думаете?
– Твой пульс слабеет, а внутренние органы крайне истощены. Я бы дал тебе несколько дней.
Цзи Юньхэ на мгновение замолчала, а потом уточнила:
– Ты сказал ему?
– Нет нужды скрывать от него правду.
А-а… Так вот в чем дело. Неудивительно, что Чан И проверял ее пульс, когда она должна была проснуться. Он опасался, что Цзи Юньхэ уже не откроет глаза…
Чан И оставил на Цзи Юньхэ свою печать, отдал ей сокровенную жемчужину и запер в крошечной комнате, но по-прежнему сомневался, что сделал достаточно.
Ту ночь Цзи Юньхэ провела, разглядывая ширму. Свеча на столе Чан И горела до рассвета, тритон снял магический барьер только в полдень. Он обогнул ширму и нахмурился, увидев, что Цзи Юньхэ бодрствует.
– Тебе нужно спать.
– Очень скоро у меня будет много времени для сна. Позволь напоследок подольше не закрывать глаза.
Окно было чуть приоткрыто. Лучи зимнего солнца проникали сквозь узкую щель и падали на серебристые волосы Чан И, мягкие и безупречно чистые. Цзи Юньхэ улыбнулась:
– Раз уж мне не довелось насладиться красотой далеких земель, я хоть полюбуюсь на красавца вблизи.
Чан И вздрогнул и недовольно прищурился.
– Цзи Юньхэ!
Возможно, эти слова напомнили ему о прошлом…
– А ну-ка, давай. – Цзи Юньхэ снова неожиданно улыбнулась. – Чан И, садись сюда!
Девушка похлопала по краю кровати. Тритон взглянул на ее руку. Вообще-то он всегда там и сидел, но, когда занять привычное место его пригласила Цзи Юньхэ, шагнул в сторону и устроился у чайного столика, борясь с напряжением и неловкостью.
– Чан И, скоро Линь Хаоцин достигнет севера. Кто будет вести переговоры?
Тритон скользнул взором по ее впалым щекам и отвел глаза, словно ощутил острую боль.
– Уж точно не ты.
– Это должна быть я. Я лучше всех знаю мастеров трех земель и Линь Хаоцина. И много лет противостояла ему, пока жила в долине Покорителей Демонов, хотя причиной тому были особ